Unknown - i 210de1b8c36208e1

— До сих пор готова на все ради победы, Кинси?

Люк повернулся к источнику голоса и увидел светловолосого коренастого парня

среднего возраста. Он был одет в футболку, которая говорила о его принадлежности к

Северо­Западному Медицинскому центру, а рядом была блондинка, которая сообщала

всем о его отличной плодовитости. Учитывая, какой она была большой, ж

енщина д

олжно

быть ждала двойню.

— Дэвид, — проговорила Кинси, практически выплюнув его имя. — Что ты здесь

делаешь?

Так это был Тупой гребанный Дэвид, болван, который бросил е

е. Мужчина о

бнял с

вою

беременную спутницу и прижал ее ближе.

— Мы встречаемся с семьей Натали дальше по пляжу, — Дэвид махнул рукой куда­то

вдаль.

Взгляд Кинси притягивался к раздутому животу женщины, который еще больше

бросался в глаза из­за открытого бикини.

— Я и не знала… что ты… ты...

— … собираюсь стать отцом, — самодовольно закончил парень.

Вот дерьмо. Повисла тишина, в течение которой эмоциональный фон полностью

поменялся.

— Это… это Люк, — Кинси повернулась к Люку, с ее лица сошли все краски, а глаза

были пустыми и невидящими. — Люк, это Дэвид и… Натали.

Угу, понятно. Д

эйв­Кретин, из­за к

оторого она п

олностью изменила жизнь и п

ротащила

свою сладкую попку через все страну. Что за невезение. Зная, что Кинси нужна его

защита, даже если она, может, и не хочет ее, Люк положил ладонь ей на спину.

Этого было недостаточно. Он завел пальцы за край ее плавок. Обозначая свои права.

Мысли Кинси были такими громкими, что могли бы вызвать цунами на озере. Она

производила вычисления, Боже помоги ей, и это было еще одним колоссально

большущим минусом к ее итоговой книге о том ​

“Как я ошибалась” ​

.

Не спрашивай, малышка. Не. Спрашивай.

— Когда ждете прибавления?

— Третьего октября, — беспечно ответила Натали. О

на ч

то, н

а с

амом деле не обращала

внимания на тот факт, что украла мужчину другой женщины? Что в то время, как она

веселилась и закладывала эту булочку­ребенка в свою печку, Кинси планировала ж

изнь с

донором спермы?

Гордый папа имел совесть, чтобы выглядеть смущенно.

— Нам надо поговорить, Кинси. Чувствую, у нас не получилось достойного

завершения.

— Не уверена, что это хорошая идея, Дэвид. Завершение для меня может вылиться

только в нанесение тебе тяжких телесных повреждений.

— Иисус, ты ненавидишь проигрывать. Не можешь пережить, что так и не получила

всего и сразу.

Кинси ощутимо дрожала под заявляющей права ладонью Люка.

— Ты знаешь, чего я не могу пережить? Не того, что ты изменил м

не, это было вполне

ожидаемо, или что ты обрюхатил медсестру в подсобке или где там еще это произошло,

— она махнула дрожащей рукой в сторону Натали, которая, ​

наконец­то ​

, покраснела от

смущения, — но то, что у тебя не было даже общего понятия о порядочности, чтобы

позвонить мне и сообщить о том, что м

ежду нами в

се кончено до того, как я

, черт побери,

переехала сюда!

— Наши отношения были обречены на провал. Я пытался сказать тебе...

— Значит, недостаточно хорошо пытался. Может то, что твой крошечный член сосала

блондиночка, отключило твои мозги, — она шагнула вперед, но Люк сжал руку, удерживая ее от совершения чего­нибудь, о чем она может позже пожалеть.

— Это все твой рот, Кинси, — с

казал этот кретин, снисходительно покачав головой. —

Тебе всегда приходилось быть своим парнем. Время, проводимое с грязно

выражающимися политиками, сделало тебя менее женственной.

— А время, проведенное со мной, сделало тебя менее мужественным.

— Все нормально, дорогая. Я не против признать, что ты г

ораздо б

ольше м

ужик, чем я

когда­либо буду.

Ох, черт, нет. Что­то взорвалось в голове у Люка, вспышки ярости, требующие от него

броситься вперед и напасть. Никто не разговаривает так с его женщиной. Никто. Он

шагнул вперед, используя свой рост, чтобы запугать и предупредить все, что бы там ни

задумал этот доктор Кретин.

Но прежде чем он смог поступить как обычно “никаких вопросов, только кулаки”, Кинси проскользнула между ними и положила руки на грудь Люка. Защищая своего

бывшего и самого Люка от его собственных животных инстинктов.

— Люк, не надо, — ее глаза умоляли его не разрушать всю ту огромную работу, которую она проделала с его репутацией. — Он этого не стоит.