Unknown - i 210de1b8c36208e1

созданными, чтобы любить ее, руками.

― Ты чертовски убиваешь меня, Кинси, ― затем он поцеловал ее настолько

невероятным поцелуем, что тот перевернул ее мысли от открывшихся возможностей и

затронул до глубины души. В далеких галактиках благодаря этому поцелую возникли

новые миры. А в этой началась ее новая жизнь.

Не отрываясь от его идеально рта, Кинси прошептала дрожащими губами:

― Я думала, что все испоганила.

― Что ж, так и было. Но ты опомнилась буквально в последний момент, ― эти глаза, как два обжигающих синих солнца, тянули ее на глубину. ― Ты уверена в

этом, крошка?

В нас?

― Может я и не так хороша в этом пиар бизнесе, как думала. Разве я не убедила тебя, Люк?

― Убедила. Но звучит так, будто я получаю все лучшее от этой сделки. Остаюсь в

родном городе, п

родолжаю кампанию по х

роническому вмешательству в д

ела своей семьи

и получаю девушку, ― он широко усмехнулся. ― И даже стану лейтенантом.

Кинси охнула.

― Ты сдал экзамен?

― Вчера пришли результаты.

― Люк, это замечательно! Я так горжусь тобой, ― Кинси поцеловала его, а затем

отстранилась до того, как мозг превратился в кашу. ― Ты п

равильно спросил, к

то больше

выигрывает от этой сделки, мистер Алмэйда. Сейчас я вижу некоторый дисбаланс в

наших отношениях, а ты знаешь, как сильно я это ненавижу. Что т

ы с

обираешься с

делать

для меня?

Люк обдумал это, и она ощутила дрожь предвкушения от того, что он придумал.

― Вот мое обещание тебе, Кинси. У нас б

удет много разговоров, смеха и

любви. Б

удет

и борьба, конечно же, потому что мы оба чертовски упрямы и н

е со в

сем соглашаемся, но

это нормально, потому что мы справимся с этим, как взрослые л

юди. Я н

икогда н

е ударю

тебя исподтишка и не проявлю неуважение. Буду слушать тебя, если только ты не

начнешь болтать о волосах или одежде других женщин или о том, к

акого о

ттенка краской

нам следует покрасить стены нашей спальни.

― Но я ценю твое мнение. Особенно в том, что касается покраски.

― Не перебивай. Объяснение в любви еще не закончилось, ― он подарил ей свою

сексуальную, п

омоги­ей­Люк у

лыбку. ― Также будут сюрпризы. В

ремя о

т в

ремени я

буду

делать что­то такое романтичное, что заставит тебя плакать.

Кинси засопела и быстро заморгала. Должно быть, что­то попало в глаз.

― Да, тебя, Кинси Тэйлор. Я заставлю тебя плакать своими редкими романтичными

жестами. А еще будет секс.

― Это уж точно.

― Я сказал, не перебивай. На чем я остановился?

― Секс.

― А что с ним?

Кинси сжала его бицепсы.

― Ты давал обещания, Люк. Замечательные, прекрасные обещания.

― Ладно, я добавлю туда несколько сюрпризов, чтобы поддерживать новизну. После

смены, я примчусь домой, пахнущий дымом и насколько измотанный, что буду едва

держаться на ногах. Но это не удержит меня от того, чтобы взять то, что принадлежит

мне. И когда погружусь так глубоко внутрь тебя, что ты не будешь знать, где

заканчиваюсь я и начинаешься ты, я приложу все усилия, чтобы ты поняла, почему

находишься здесь в городе, который я люблю, и с семьей, которую я люблю. Почему ты

― та женщина, которую я люблю, и что я никогда не забуду, как ты вернулась ко мне.

Его улыбка была убийственной, эти удивительные голубые глаза, наполненные всем, в

чем она когда­либо нуждалась или хотела. Наполненные любовью к ней. Сердце Кинси

болело от радости. Но это была хорошая боль. Лучшая боль.

Люк крепко прижал ее к своему твердому, греховному телу, и сжал ладонями попку, которая принадлежала ему. Только ему.

― Добро пожаловать домой, сладкая.

Она посмотрела в г