Unknown - i 210de1b8c36208e1

нанесенный ситуацией, и убедиться, что город не понесет никакой ответственности.

— Говоришь как настоящий мастер пиар­манипуляций, — он перевел свой свирепый

взгляд на Алекс. — О чем, мать твою, ты думала, Александра?

Насколько Кинси могла судить по своему ограниченному о

пыту, у

У

айатта Фокса б

ыло

два состояния: Холодное безразличие и Безумное раздражение, и выражения лица для

этих двух состояние были почти одинаковыми. Но после фамильярного обращения к

Алекс со стороны Эли, Кинси обнаружила новое выражение лица старшего из Дэмпси: удивление. Серо­голубые глаза широко распахнуты, а взгляд мечется между Эли и его

сестрой.

— Это официальный допрос? — спросил Уайатт мэра.

— Думаете, я обычно прошу людей, которым наплевать на мой город, п

рийти ко м

не в

шесть утра, если хочу обсудить все официально? Я пригласил вас, потому что лучше

узнаю ее точку зрения до того, как сегодня дерьмо попадет в вентилятор. Я провел

предыдущие два часа разговаривая с комиссаром Фриманом, медиа­службой Чикагского

полицейского департамента и Сэмом Кокрэйном. Та машина стоит четыреста тысяч

долларов!

— Вычтите их из моего жалования, — недовольно пробурчала Алекс, закусив губу.

— Ты имеешь в виду из жалования, которое ты больше не будешь получать? — Эли

глубоко вздохнул, схватившись руками за столешницу, словно мог запастись

спокойствием из какого­то внутреннего резерва. — Ладно. Расскажи мне, что произошло.

Щеки Алекс вспыхнули. Примирительный тон Эли не остался незамеченным ею.

— Он был груб. Назвал Гейджа пидором, Бэка гастарбайтером, а меня бабой.

Эли развел руками.

— Мир бывает грубым, Александра. Он полон невероятной грубости и ужасно

нетерпимых людей.

— О, я знаю, — язвительно сказала Алекс.

Мэр выразительно выгнул бровь, насмешливое выражение не покидало его лица.

— Но мы — общественные служащие, и эти грубые люди платят нам жалование.

— И финансируют твою кампанию, — Алекс поднялась, что выглядело невероятно

эффектно. — Этот мудак решил оскорбить л

юдей, которые п

рибыли, чтобы вытащить е

го

из машины, попавшей в аварию, причиной которой стал он же. Он был пьян и мог убить

себя или кого­нибудь еще.

— Нет очевидцев его вождения в пьяном виде.

Алекс ахнула.

— От него воняло, как от пивоварни! Чикагский департамент полиции как раз должен

был проверить его на алкоголь после того, как мы уехали.

Эли скрестил руки.

— Результат пришел, он не превысил допустимого лимита.

Новость, кажется, сдула паруса Алекс, но как обычно с Дэмпси, это не продлилось

долго. Она повернулась к Уайатту и выругалась таким красочным языком, который

больше подошел бы армейской столовой.

— Этот боров ненавидит нашу семью, потому что Бэк влюблен в его дочь. Когда Люк

подрался с мудаком МакГиннисом, Кокрэйн со своей газетой встал на сторону

департамента полиции, а теперь те у него в кармане.

Кинси внимательно наблюдала за реакцией Эли. Он хорошо скрывал ее, но правда в

высказывании Алекс нашла в нем отклик. Тем не менее, он оставался непоколебимым

политиком.

— Необоснованные обвинения в коррупции не помогут тебе здесь, Александра. И все

еще остается небольшой вопрос с причинением ущерба очень дорогой машине. Пьяный

или нет, теперь он, вероятно, подаст в суд на город.

— О, я уверена, что ты сможешь с этим разобраться, Эли. Ты обладаешь властью, а

влиятельные ребята всегда держатся вместе.

— Пожарная Дэмпси, — Кинси выразительно посмотрела на Уайата, который

откинулся на спинку стула, скрестив на груди руки, и с

ж

адным л

юбопытством н

аблюдал

за обменом репликами, разворачивающимся перед ним. Эта ситуация полным ходом

вырывалась из­под контроля, а старший брат, который, как предполагалось, должен был