U ghlaza - Alana Inosh

Слова горько-солёным комом застряли в моём неистово сжавшемся горле. Дальше я могла только перебирать пальцами её волосы и зажмуривать глаза, чтобы не дать прорваться слезам. Она же оставалась безучастной – действительно, казалось, будто от неё осталась лишь оболочка.

– Она никому не отвечает, – с печальным вздохом сказал лорд Эльенн.

– Ничего, – прошептала я. – Она вернётся.

– Так ты согласна помочь? – спросил лорд. Его голос дрогнул радостью.

Я была согласна на всё, лишь бы снова увидеть её прежней. Чтобы вернуть её глазам живой блеск, а губам – улыбку, я была готова пойти на любые жертвы. В том числе и сделать шаг к сумраку…

В ту же ночь сумрак коснулся меня. Приняв оправленный в золото хрустальный кубок с кровью из рук лорда Эльенна, я выпила до дна. Эрика в белой ночной рубашке лежала рядом на полу, сжавшись в позе эмбриона, безразличная ко всему. Лорд положил руки на мои плечи, встав у меня за спиной, и тут же я попала в какое-то иное измерение. Стены дома исчезли, со всех сторон меня окружал плотный, как вода, серый туман, слегка разгоняемый пламенем свечей. Но самое главное – казалось, будто он живой и разумный, будто он смотрит на меня, хотя у него и не было глаз. Бесконечное туманное пространство представляло собой концентрат психической энергии – так мне пояснил голос лорда Эльенна в голове.

«Ищи Эрику, – говорил он мне. – Она должна быть там».

Легко сказать – ищи! Это при том, что я не знала даже, как передвигаться в этом тумане, не то что кого-то искать. Но стоило мне только подумать о ней, как я её тут же увидела. Она брела, как потерянная, сама не зная, куда и зачем, скользила бесприютным призраком с пустотой в глазах. Я мысленно позвала её, и Эрика остановилась, глядя на меня со смутным узнаванием во взгляде.

«Иди ко мне, красавица, – звала я. – Возвращайся к нам, без тебя мир уже не тот. Разве ты не понимаешь, какое горе ты причинила отцу и мне?»

Тоска и боль отразились в её глазах. Качая головой, она отступала назад.

«Нет, Эрика, не уходи, – умоляла я. – Я люблю тебя… Очень».

Но она неумолимо отдалялась. Тогда я в отчаянии воскликнула, обращаясь к туману:

«Сумрак! Отдай её душу. Взамен я жертвую тебе часть своей. Я больше не убью ни одного вампира, а моя жажда крови будет получать утоление. Только верни её назад…»

Всё закружилось в тошнотворном вихре: меня будто выжимали в центрифуге, откачивая все жизненные силы. А потом эта бешеная воронка выплюнула меня, и я оказалась в сумрачном зале, окружённая мерцанием свечей. Кубок с каплей крови на дне стоял рядом на мраморных плитках пола… Вдруг у меня на глазах он начал сам собой наполняться: крови становилось всё больше, пока она не полилась через край.

– Пей половину, – приказал лорд Эльенн, беря переполненный кубок и поднося к моему рту.

Я пила, давясь и стуча клыками о края, а кровь капала с пальцев лорда. Потом он опустился на колено рядом с Эрикой, бережно приподнял её и усадил.

– Пей, малышка, – сказал он ласково и мягко.

Эрика послушно пила. Капля крови потекла из уголка её рта, упала на грудь. Я, не отрываясь, всматривалась ей в глаза – не появится ли там отблеск мысли, какой-то признак того, что она снова с нами и телом, и душой? И точно: сначала смутное, а потом всё более отчётливое выражение страдания проступило в её взгляде.

– Папа… зачем? – устало и измученно проронила она с пролегшей между бровей трагической и горькой складкой.

– Затем, что мир стоит того, чтобы смотреть на него ясными глазами, – проговорил лорд Эльенн, сгрёб дочь в объятия и прижал к себе, зажмурившись.

Я вышла на крыльцо. Небо расчистилось, и осенний сад был озарён яркой луной. Вроде бы я осталась прежней, только холодок поселился под сердцем. Ни мои чувства, ни мысли не изменились, никаких разительных метаморфоз не произошло, только – холодок этот… Лунный, сумрачный.

Лёгкие руки легли мне сзади на плечи. Эрика обняла меня, прижавшись к моей спине и положив подбородок мне на плечо.

– Больше никогда так не делай, красавица, – сказала я, накрывая её руку своей. – Ты очень дорога своему отцу… И мне.

Сразу уехать я не могла: нужно было отогреть Эрику, помочь ей снова стать прежней. Теперь между нами были только платонические отношения, и в ответ на все робкие попытки Эрики страстно прильнуть ко мне я ласково, но твёрдо давала ей понять, что отныне я для неё только сестра и друг. Тяжело и больно было видеть тоску в её глазах, но по-другому я не могла поступить. После того, что между нами было, нелегко довольствоваться дружбой, но постепенно Эрика как будто нашла в себе мужество принять это.