Unknown - 96cd606079b246bf94a2f1c2d86447e4

Слабый стон девушки заставил Лесияру вскинуть и повернуть голову в сторону алтаря. Лёжа на животе, Дарёна смотрела мутным, потусторонним взглядом на княгиню, а её губы шевелились, пытаясь что-то произнести. Подойдя и склонившись, Лесияра поцеловала их.

— Прости, девочка… Это моя вина, я не углядела, не уберегла тебя…

— Цве… — прошелестели губы Дарёны. — Цветанка…

— Жива твоя Цветанка, — успокоила её княгиня. — Только у меня есть новость получше: твоя избранница Млада вернулась. Скоро она тебя обнимет, и всё будет хорошо.

Глаза девушки устало закрылись. Лесияра обеспокоенно склонила ухо и уловила дыхание. С облегчением выпрямившись, сказала гридинкам:

— Стерегите её, а я за Твердяной.

Той, конечно, дома не оказалось: по словам Крылинки, она даже ночевать не приходила — всё работала, а вместе с ней трудились над княжеским заказом и Горана с Огнеславой. Вежливо отказавшись от хлебосольного гостеприимства, княгиня поспешила к кузне. На стук открылось окошечко в высоких воротах, и на Лесияру вопросительно уставились суровые глаза с опалёнными бровями и ресницами.

— Огунь вам в помощь, искусницы! — стараясь перекрыть доносившийся изнутри гул, крикнула правительница женщин-кошек. — Позовите мне Твердяну! Передайте, что княгиня Лесияра просит помощи — Дарёнка ранена!

— Передам сейчас же, государыня, — отозвались за окошком. — Изволь обождать.

Утро уже разгорелось, розовые облака висели в синем небе, бросая янтарный отсвет на стволы сосен и румяня снежные шапки гор. Калитка между тем отворилась, и в проёме показалась Твердяна — как всегда, раздетая по пояс, в длинном кожаном фартуке и блестящей от пота головой.

— Рудица, брось-ка сюда мою одёжу! — крикнула она кому-то, обернувшись. Потом, шагнув за калитку и почтительно обратив чумазое лицо к княгине, спросила с поклоном: — Что стряслось, госпожа моя?

Поймав брошенную рубашку, кафтан и шапку, она оделась, а Лесияра в двух словах рассказала о случившемся и попросила:

— Пойдём, Твердяна, помоги мне. Клеймо твоё, а значит, и рана лучше всего исцелится от твоей руки. Кровь я остановила, большую часть волшбы обезвредила, а ты заверши врачевание.

Твердяна нахмурилась, поднеся к глазам наконечник, извлечённый из раны Дарёны.

— В самом деле, моя работа… Что ж, значит, мне и лечить. Идём.

*

«Всё будет хорошо», — тепло шуршал в ушах Жданы отзвук голоса Лесияры. Если глаза цвета вечернего неба обещали это, значит, так и должно было случиться.

— Прости, что так вышло, — подошла к ней тем временем Радимира. — Никто не ожидал, что она вот так рванётся… Ничего, государыня её спасёт, для неё это пустяковое дело. А теперь посторонись, отойди от оборотня… Мы должны взять её под стражу.

Ждана прямо, с вызовом посмотрела в её серые глаза и заслонила Цветанку плечом. По её знаку сыновья также плотнее обступили девушку, своими телами закрывая её от кошек-дружинниц. Мал, держа за руку Яра, ободряюще улыбнулся малышу — мол, так надо, а у самого из груди то и дело вырывался сухой, надрывно-лающий кашель.

— Никуда вы её не уведёте, — твёрдо заявила Ждана. — Цветанка пришла с миром, ей нужно только увидеться с Дарёной и перемолвиться парой слов. Никакой стражи. Она пойдёт с нами в зимовье… или куда вы там собрались нас проводить. Я пообещала ей, что она поговорит с Дарёнкой, и слово я сдержу, не будь я княгиня Воронецкая.

— Мы подчиняемся только приказам нашей княгини, госпожа, — подчёркнуто учтиво, но непреклонно ответила сероглазая начальница пограничной дружины. — А ты здесь лишь гостья.

— Значит, по закону гостеприимства желания гостей нужно исполнять, — возразила Ждана, не двигаясь с места.

— Да, если они не идут вразрез с волей хозяйки, — рассудительно заметила Радимира. — Млада! — обратилась она к синеглазой женщине-кошке. — Как вышло, что с вами прибыл Марушин пёс, и почему ты пропустила его через нашу границу? Доложи-ка, если ты в силах.

Млада уже стояла на ногах, поддерживаемая одной из дружинниц, но её налитые тяжестью веки то и дело измученно закрывались, а сухие губы будто склеились накрепко. Ни о каком докладе сейчас и речи быть не могло, а потому Ждана ответила за неё, вкратце рассказав историю своего путешествия.

— Вся ответственность за это — на мне, — заключила она. — Младу одолела хмарь, она даже не почувствовала запаха Цветанки, когда та тайком вернулась в повозку и спряталась в ларе под сиденьем. А когда Цветанка вынуждена была снова стать возницей, Млада уже не могла даже мгновенно переноситься, чтоб предупредить вас — так она была плоха. Я уверяю, что она сделала всё, чтобы Цветанка не попала в Белые горы, но я немного схитрила… Поэтому спрашивайте с меня, а не с Млады. И хватит уже допроса, Радимира! Ты же видишь, как ей до сих пор худо! Пусть ей позволят прилечь и дадут что-то от хмари!