Ищенко Владимирович - Выброшенный в другой мир. Дилогия

- А проще нельзя? - спросила Альда. - Гел, вот вам перо и бумага. Нарисуйте план усадьбы. Так, давайте сюда ваш рисунок. Возчика с продуктами пускают в ворота?

- Раньше пускали, - ответил Гел. - Сейчас - не знаю.

- Ладно, это не очень важно, - сказала Альда. - Ворота все равно должны открывать. Если спрятать людей за углами ограды...

- Простите за то, что перебиваю, ваше величество, - сказал Гел, - но в усадьбе полно собак. Они поднимут такой лай!

- Видно, что вы не охотник, Гел! - усмехнулась Альда. - Есть такая трава, которую охотники называют вонючкой. Пахнет она и правда противно, но полностью забивает запах человека. До зверей доносится совсем немного вони, и они не убегают. Ваши собаки разве что гавкнут пару раз и отойдут подальше от неприятного запаха. Нужно дождаться возчика и подождать, пока ему откроют ворота. Наверняка кто-то из слуг из них выйдет и никого из вас не увидит. Как только он вернется обратно, ваши люди подбегают к воротам и из трубок иглами укладывают охрану и собак. Остальное я вам разжевывать не буду. Крестьянина лучше стукнуть чем-нибудь тяжелым, а в конце из всех тел извлечь иглы и всадить в них по болту. Оформляйте как ограбление, поэтому выгребайте из усадьбы все самое ценное. И не вздумайте опять идти один, там могут быть и наемники. Возьмите с собой волчар. У вас же есть амулет? Вот и отвезите его в замок, вам там таких же наделают столько, сколько потребуется.

Глава 19

- Мама, можно мне побегать во дворе? - спросил Алек.

- Побегай, только недолго, - разрешила Альда. - Скоро уже обедать. И не убегай от Зарта.

- Ладно, не буду, - пообещал сын и умчался.

Зартом был молодой парень из службы графа Салана, который опекал маленького принца.

- Сын подрастает, а других детей у нас с тобой нет! - вздохнула Альда, усевшись мужу на колени. - Вон, уже и у Майи с Алексом дочь, и Лани вынашивает ребенка, а у меня...

- Вот сейчас пойдем и сделаем! - рассмеялся Сергей, подхватывая на руки жену. - Долго, что ли?

- Прекрати! - начала вырываться Альда. - Я приготовилась к обеду, а ты мне и платье изомнешь, и прическу испортишь! Будет ночь, тогда и делай. Лучше приведи себя в порядок. Разве короли так выглядят? Стучат в дверь, опять кого-то принесло. Сиди, я сама.

Альда вышла в гостиную и разрешила войти. В комнату с поклоном вошел один из посыльных.

- Ваше величество! - сказал он королеве. - Прилетел стриж с побережья. Сообщают, что прибыл личный посланник императора со свитой и охраной. Им дали новые экипажи, так что через пять дней должны быть в Ордаге. Стриж летел пару дней, поэтому осталось всего три дня.

- Хорошо, ступай, - кивнула Альда.

- Что там у них? - спросил Сергей, приоткрыв дверь. - Что-то срочное?

- Зачем-то принесло посланника из империи. Мало нам одного! Этого послал император с большим сопровождением. Приедут только через три дня, так что о его приезде могли бы сообщить обычным порядком.

- Уже час, - сказал Сергей, услышав затихающий звук колокола городских часов. - Пошли кого-нибудь за сыном. Я-то соберусь быстро, а с ним будут долго возиться.

Жена вышла к гвардейцам, а он сел на кушетку и задумался. Прошло пять лет с того момента, как его выбил из седла болт пса Бенитара. Все эти пять лет и ему самому, и всем его помощникам приходилось работать не покладая рук. Относительное затишье наступало только во время дождей, да и то не у всех. Были закончены работы на всех трактах. Чего он так боялся за них браться? С другой стороны, раньше у него для этого не было ни таких средств, ни власти. Год назад по готовым трактам пустили большие кареты, запряженные шестеркой лошадей. Карета, которую он назвал омнибусом, вмещала двенадцать пассажиров и их багаж. Новшество быстро оценили, и очень скоро число этих транспортных средств пришлось увеличивать. Почти сразу же выяснилось, что для такого движения на трактах слишком мало постоялых дворов. Пришлось помогать трактирщикам ставить новые заведения, а то и делать это самому. Дороги сблизили королевства, кроме Барни. Там прелесть нового тракта в основном оценили только купцы, а остальные почувствовали изменения по увеличению выбора товаров в лавках и по снижению их цен. В Сотхеме запустили доменную печь, решившую вопрос с недостатком железа. Заработала и мартеновская печь, с которой пришлось мучиться целых полгода. Зато теперь чугуна и стали по их потребностям было вдосталь, а небольшой прокатный стан, работающий от паровой машины, давал очень нужное листовое железо. Уже в трети больших городов стояли башенные часы, и люди понемногу начали привыкать к тому, что время можно измерять, а не только прикидывать на глаз. Кроме мастерских в замке, построили стекольный завод, производивший листовое стекло, зеркала и цветную посуду, и механические мастерские в столице Сотхема. Сейчас там же строили большие химические лаборатории. Выпускников Университета и двух королевских школ хватало для обеспечения всех проектов. Взамен выросших воспитанников школ по всему королевству набирали других сирот. Производство в замке сильно выросло. Одних станков в нем было три десятка, включая прессы, и все это двигали пять паровых машин. Выпускаемые на продажу товары приносили казне прибыль, равную трети всех собираемых налогов. Особенно большим спросом у дворянства и купцов пользовались оконное стекло, зеркала и посуда. Брали и керамику, и металлические изделия, но уже меньше. Эти же товары вывозились и за пролив. С прошлого года начали делать и стальные плуги. Точнее, стальной в них была только насадка, все остальное делали из твердых пород дерева. Сергей плугами торговал себе в убыток, лишь бы консервативные крестьяне их брали. И, кажется, дело пошло. Население на побережье удвоилось, а военный флот состоял из шести десятков кораблей. Больше обычных судов для него не закладывали, поэтому верфи Джока строили их для купцов, а Сергей замыслил построить пароход, не сейчас, а через несколько лет. К трем портам добавился еще один, а корабли в навигацию сновали через пролив туда-сюда, как мальки в мелкой воде. Плантации гевеи разрослись и на них уже пару лет добывали каучук, но производством резины и эбонита занялись только сейчас.