Unknown - i c9f346a077dd1b7f

должен знать все.

- Он сказал "Нора!" и опустился на пол, провел руками по моему телу. Он

посмотрел на меня, посмотрел в мои глаза. И он понял. Он понял, что я упала

специально. И не сказал ни слова. Он знал, что я солгу тебе о том, почему такая

избитая, и он позволил мне солгать. Он знает, как не задавать вопросы, на которые не

хочет получить ответы.

Уесли опустил голову, запутавшись пальцами во влажных волосах.

- Он поднял меня с пола и отнес в постель. Крепко держал меня и сказал выбрать

число от одного до ста.

- Нора, я больше не хочу слушать.

Нора ощутила, как что-то влажное катится по ее лицу. Вода после душа? Или

что-то еще?

- Мы играли в эту игру. Выбираешь номер, но ты не знаешь, что выбираешь.

Выбираешь один удар кнута или сотню ударов? Выбираешь один поцелуй или сотню?

Я выбрала сотню.

Уесли молчал. Нора продолжила говорить.

- Он начал считать, - Нора запнулась, вспоминая боль внутри, кровь на языке.

Сорен принес влажное полотенце и аккуратно вытер ее губы. - Он начал перечислять

сто причин, почему любит меня.

- Нора, не надо.

Никогда еще она не слышала столько боли в чьем-то голосе.

- Номер один - он любил, как я смеялась. Под номером семь он любил, что я

никогда не отвечала на телефонный звонок, как нормальный человек. Под номером

пятьдесят восемь он любил, как я закалывала волосы наверх.

- Ты садистка. Ты ведь это знаешь, правда? - Уесли попытался рассмеяться, но у

него не получилось. Нора засмеялась, но это был грустный смех, который причинял

боль.

- Ты только что это понял, малой? Я рассмеялась на шестьдесят шестом. Он

любил, как дрожит мой голос, когда я произносила его имя, пока он внутри меня.

- Какая была сотая причина? - спросил Уесли, капля воды скатилась по его щеке

и упала на сложенные ладони.

- Сотая. Он любил, что, когда ему было особенно одиноко без меня, он мог

просто прочитать одну из моих книг. И мог услышать мой голос в словах, которые я

написала, слышал их так четко, словно я находилась с ним в одной комнате. Думаю,

если бы он попросил меня, я бы смогла перечислить все сто причин.

- Пожалуйста, позволь мне ненавидеть его, - умолял Уесли, наконец, посмотрев

ей в глаза.

- Зачем тебе ненавидеть его? Он не ненавидит тебя. Я сейчас здесь и он не

ненавидит тебя.

- Потому что ты вернешься к нему. И я снова буду один. И если не будет моей

ненависти, что у меня останется?

Она улыбнулась ему и тут же укорила себя за эту улыбку.

- У тебя будут твои родители. Огромная ферма. Миллионы долларов.

- И это твой ответ?

Взгляд Уесли стал жестче, и Нора поняла, что сделала ему намного больнее, чем

Бастинадо.

- Я не знаю, что еще сказать... я принадлежу ему. Он владеет...

- Он не владеет тобой, Нора. - Уесли встал и начал снимать с себя мокрую

одежду. - Ты и твои глупые правила извращенцев - чушь собачья. Никто никому не

280

Принц. Тиффани Райз.

принадлежит. Люди больше не собственность. Сорен не владеет тобой. Ты не

принадлежишь ему. Ты можешь уйти от него и остаться со мной, если этого захочешь.

- Эти правила не глупые. - Нора взяла полотенце и последовала за Уесли в

спальню. - Я не об этого говорю. Я говорю не об ошейниках, кнутах и поводках. Когда

ты любишь кого-то, они владеют тобой, неважно извращенец ты или нет. И ты

можешь это понять.

- Я понимаю любовь, потому что люблю тебя. - Он развернулся в центре спальни.

– А ты меня любишь?

- Боже, да, я люблю тебя. И ты это знаешь.

- Останься со мной. Пожалуйста.

- Уес...

- Пожалуйста, - повторил он. "Пожалуйста" - все, что у него было.

Нора только прижалась к нему и вздохнула. Единственное, чем она могла

утешить Уесли, это дать ему свое обещание.

- Я попробую.

***

На рассвете следующего утра Нора проснулась и осторожно выползла из

сдерживающего ее клубка простыней, рук и ног. Посмотрев на спящего Уесли, она

тихо оделась и взмолилась, чтобы он все еще спал, когда она вернется. Прошлой

ночью, после того как он вышел из нее в последний раз, перекатился на бок и сгреб в

свои объятия, она приняла решение.

Она вышла из дома и села в машину. Руководствуясь лишь своей твердой

топографической памятью, она проехала сорок пять минут к лошадиной ферме Талела.

Как только она оказалась на месте, Нора открыла багажник автомобиля и нашла стек,

который привезла с собой из своего дома в Коннектикуте. Она любила этот стек.

Короткий, красный и порочный, он заработал ей прозвище Маленький Красный Стек в