− А если он набросится? - недоумевала Чили над спокойствием парня. Она уже и сама не понимала, что ей делать. Ругать Паху, держаться подальше от Рэнса или бояться того кто возился под полом?
− Кукла-то? С чего бы?
− Как с чего? − возмутилась Чили пахиной непросвещенностью, хотя странность в поведение воскресшего покойника подметила. - Он зомби. Они же на живых кидаются. Жрут!
− Про твоих не скажу, не встречал, а куклы не жрут и не бросаются. Как подохнет кто заразу подцепил, так после смерти или встают на ноги, или на коленки. Бывает усядутся и головой крутят по сторонам. Одного видел, забор бодал. Большинство просто лежит и ворочается. От них вреда никакого. А как зачервивеет, можно наживку для рыбалки набрать. Лещ прет, отбоя нет!
Паха рассказывал спокойно. Словно об обыденных повсеместных повседневных вещах. Впрочем, так оно верно и было. Его мир не укладывался в шаблоны и штампы Armpit. Он был реальным, а значит опасным. На самом деле опасным.
Чили зло сверкнула глазами.
− Гад ты! - обозвала она парня. За все сразу. За продажу, за свою беспомощность, за зомби и за все-все-все.
− Драться не будешь? - Паха поднес к её губам фляжку.
− Буду! - пообещала Чили и клацнула зубами хватануть его как следует. Промахнулась.
Не добившись замирения, Паха позволил девушке пить. По маленьком глоточку. С остановками.
− Стошнит если быстро, − придерживал он питье.
− Заботливый какой, − перевела дыхание после очередного водного залпа Чили.
Вода как чудодейственно лекарство реанимировала в теле уснувшую жизнь. Чили резко села, собираясь в комок и подбирая края дождевика.
− Замерзла? - поправил на ней накидку Паха.
Чили дернула плечом. Отвали. Но ничего не сказала. Злись не злись, но в пахином голосе нет фальши, показного участия или заискивания. Он действительно заботился о ней. Гад! Все одно гад!
Девушка покосилась на Рэнса. Тюхала продолжал стоять, шатаясь и болтая руками. Нижняя губа у Рэнса дергалась, создавая впечатление будто он что-то бормочет. Чили невольно прислушалась.
Под полом опять возились.
− Надоел паразит! Никакого покоя от тебя нету. Шел бы отсюда! - возмутился Паха.
Спросить кто это, Чили не позволила злость.
В щель просунулся палец с грязными ногтями. Паха наступил. Легонько. Под полом заскулили и, судя по шуму, стремительно убежали. Паха глянул в одну щель окна, в другую.
− Светает. Надо уходить и скоренько.
− Меня ребята ждут у завода. Им помощь нужна.
− Как бы нам самим помощь не понадобилась.
− Говорю тебе, они ждут! - наседала Чили. Надеялась желание загладить вину, подвигнет Паху к согласию.
− Твои-то не знаю, а дружки этого точно ждут, - Паха кивнул на тюхалу.
Мертвец раскачивался все сильней.
− Час у нас. Не больше, - заключил Паха и решительно полез в рюкзак Рэнса. − Про армейку мне тер, − энергично рылся он в вещах покойника.
Достал брюки, на подобие своих, снизу до верху в карманах. Следом носки еще с этикеткой, безрукавку в синюю полоску - классная модняцкая штука! куртку с количеством карманов не меньшим, чем на брюках. Последними извлек берцы.
- Размер не большой, потому не продал, − обрадовался Паха обуви. − Примерь.
− Свое есть, чужое носить, − огрызнулась Чили.
- Да ты в своих трусах только до ближайших кустов дойдешь, − возмутился Паха её глупостью. − Клещуков столько нацепляшь! Полсотни. А тапочки твои? Ты рехнулась? В таких говнодавах ходить? На лозу шиповника наступишь, столько семян цапанешь, через неделю сама станешь на бродячий кактус похожа! А это? Майка или как там называется? Даже говорить не хочу! Мне тебя легче тут пристрелить, чем потом смотреть, как загнешься.
− Ну и пристрели!
− И пристрелю!
− Пристели-пристрели. Или этим оставь. Тюхалам. Попользоваться. Глядишь, еще чего подкинут.
− Лучше пристрелю дуру, − твердо пообещал Паха. Очевидно, знал, почему.
− Я дура? А ты тогда кто? Гад! Продал меня!
− Что ты заладила продал, продал. А выход был?
− Раньше надо был ему голову продырявить.
− Из чего? У меня в автомате пусто. Думаешь, он тупица? Не догадался? Он специально со спины зашел, проверить. Я его давно слышал, только поделать ничего не мог. Разве пиф-паф крикнуть!
− Нашел же из чего выстрелить? Нашел!
Паха протянул ей короткий кусок трубки.
− Из этого. Последним Поцелуем зовут, − сунул трубку в рот показать, как используют. − Когда больше ничего не остается. Для себя носят. Он так-то не всегда срабатывает. Бывает трубку просто разорвет. А тюхала от меня в десяти шагах был.
Читать дальше