Федорцов Владимирович - Сталкер-югенд

Я не верю твоим словам.... О! пару-пам!

...Не громыхают костяшки домино и не ржут дядьки, величаемые Комарихой стоялыми жеребцами; не кучкуются бабульки посудачить над каждой короткой юбкой поздно вернувшейся домой. Не пьют в беседке пивас парни из соседского двора, корешась со здешними. Даже из пятой квартиры не доносится привычная громкая музыка. ,,Концерт с живодерниˮ так называл её отец, но Тиму нравилось. Такое ощущение, гром загнали в барабан и, он там лупит со всей дури. Нравились и плакаты, украшавшие жилище. Похожие рожи рисуют в комиксах про вампиров, оборотней и зомби. Но не единой музыкой жив человек. Бубуин, жильц из пятой, мышковал травкой и прочей ,, хернейˮ. Что за херня − двор в теме. Таблетки, порошки, укольчики.

Тим выбрался в окошко и, стараясь не засветиться, перебежал к подъездной двери. Прислушался, есть ли кто? Окружающая тишина настораживала, а не успокаивала. На самом пороге едва не наступил в плохо затертую кровь. След волочения тяжелого обрывался у канализационного люка. Крови Тим не испугался. Как-то ему расквасили шнобель и кровь хлестала как из-под крана. Лужа всяко больше натекла. Интересно, кого приложили по сопатке? Хорошо бы Брюкве.

Вошел в подъездный сумрак. По стеночке пробрался на первый этаж. На панели, по синей краске, накарябано: Весь мир бардак, все бабы... Последнее слово многократно затерто. Оставлен компромиссный вариант − суки. ,,Сукиˮ устроило всех. Тим в курсе, кто писал, для кого и чья рука исправляла.

Собственно воды можно раздобыть у Кляки, сорокалетнего обрюзгшего мужика, снабжавшего округу разбадяженным спиртом. У него полно всяких и больших и маленьких бутылок. Прошлым летом Тим таскал ему пустую тару, заработав пару монет и выговор от матери.

Мальчишка так и решил, зайти и попросить воды, знакомы все-таки − не откажет. Осторожно потянул за ручку. Кляка не запирался, дабы не затруднять доступ клиентам. Заглянул. По-хорошему надо было постучаться. Но стучаться Тим побоялся, потому вполголоса позвал.

− Эй, Кляка!.....

На прозвище мужик не обижался. Совсем наоборот, и старым и малым, представлялся непонятным словом, похожим на ,,кляксаˮ.

Ответа не последовало. Возможно, Кляка вышел или что вернее убежал, поскольку то не многое что Тим успел углядеть, перед тем как очутиться в подвале, страшную суматоху. Отсутствие хозяина мальчишку не смутило, а вовсе наоборот, ободрило. Кляка хоть и знакомый, но человек малоприятный. При встречи всегда спрашивает одно и тоже.

− Что пацаны, ху...шки подрастили? А то спирту продам.

Стараясь не топтать вязанный половик, Тим прокрался коротким коридорчиком. Дверь налево в туалет, за ней на кухню, прямо в комнату. Точно в такой же квартире, только в другом доме, жила бабушка Лины. Они ходили несколько раз в гости, и та поила их киселем. Кисель Тиму не очень. Газировка или кола гораздо вкусней. Не сравнить вкуснее. И даже пиво, которое так любит отец, не сравниться с газировкой.

Не теряя времени, в подвале ждут, Тим двинул на кухню. В любом доме все съестные запасы хранятся в холодильнике или в нише под подоконником. Он легонько толкнул дверь. Дверь отпружинила и не открылась. Когда цель под самым носом, нет смысла отступать и менжеваться. Повторил попытку. С тем же успехом. Налег сильней и заглянул в образовавшуюся щель. Что же мешает? Мешал Кляка. Лежал на животе и его ноги, в драных носках, подпирали двери.

Тим невольно вскрикнул. Кляка не был пьян. Торгуя, спиртом налево и направо, он не пил. И не заболел. И не поскользнулся. И уж точно не свалился от инсульта, как дед из двенадцатой. И не от инфаркта, как соседка. Кляка мертв. Человек не может жить без головы.

Стало дурно и сердчишко частило. Тим заспешил выйти из квартиры.

Кто-то стремительно приближался к подъезду. Запнул пустую коробку, загремел сеткой лежащей у входа, брякнул оторванным уголком ступеньки. Тим метнулся на этаж выше. В двадцать пятой жил Брюква, туда нельзя. В двадцать шестой никого, дверь давно на крепком замке. Тим подергался в двадцать седьмую, к Лиске, бывшей подружке Рема. Куда там... Двадцать восьмая... Железо вспахано. Четыре жуткие борозды порвали металл. Мальчишка заторопился.

Внизу хлопнула дверь, грозно рыкнули.

Кто преследовал, Тим увидел в отражении на никеле. Сам он укрылся за распахнутой стальной дверью, отгородившей угол. Это был... было... преследователь походил на Спайдермена, только не в костюме, а голый. А глаза... глаза, вовсе не на чьи не походили. Огромные, беловатые... И когти каким позавидовал бы Дракула. Комикс про легендарного вампира ему подарил Комарик. Выглядел спай зло и в отличие от прототипа спасать попавших в затруднительное положение не собирался.