Тори Халимендис - По ту сторону тьмы

Но очень скоро выяснилось, что ситуация далеко не столь радужна, как представлялась ликующим подданным. Карл рос хилым и болезненным ребенком. Во дворец чередой потянулись лекари, целители и даже колдуны. На удивление, королева больше не ездила в обители, где горели целительные Искры — видимо, разочаровалась или думала, что Свет отвратился от нее. В народе несчастную женщину не осуждали, напротив, Летиция вызывала сочувствие. Над маленьким принцем королева буквально тряслась. Если ей казалось, что одна из нянек была недостаточно услужлива и бдительна — несчастная тут же получала оплеухи от высочайшей особы и с позором прогонялась из дворца.

К пяти годам здоровье Карла выправилось, зато стал вызывать опасение характер мальчика. Маленький принц мог внезапно вспылить, начать кричать и швыряться в вызвавшего его гнев всем, что только попадало под руку и было достаточно легким для пятилетнего ребенка. С детьми придворных его не связывало даже подобие дружбы. Принц уже в столь малом возрасте вел себя надменно и высокомерно. По дворцу поползли слухи, что королева испортила сына чрезмерной заботой и любовью.

Зато у мальчика проявился неподдельный интерес к учебе. Он внимательно слушал преподавателей и никогда не ленился заниматься самостоятельно. Книги привлекали его куда сильнее, нежели обычные мальчишеские забавы. И когда с возрастом начали проходить столь пугавшие придворных вспышки гнева, выяснилось, что принц растет замкнутым, равнодушным ко всему, кроме новых знаний юношей.

***

— Отведите меня в тайник! — потребовал Пабло. — Я сам осмотрю хранящиеся там ценности и решу, есть ли среди них амулет Алексии.

— Может, позволить вам еще и выбрать наиболее приглянувшиеся вещички? — иронически осведомился Мартин.

Ссора разгоралась все сильнее, подобно костру, в который подбросили вязанку сухого хвороста. Один Анри сидел с таким видом, будто происходящее забавляет его. Даже Вельма не сдержалась и несколько раз вставила язвительные реплики. Характерно, что в споре она не приняла сторону своего любовника, чем немало задела Пабло.

— Да как вы не понимаете? — горячился он. — У нас остается все меньше времени. Скоро здесь появятся ищейки Благодатного. Не думаю, что вы сумели одурачить его. Скорее всего, он уже знает, что в Стримене Северина Лерой не появлялась. Хорошо, если у нас в запасе есть хоть несколько дней.

— Я могу вынести драгоценности из тайника, — предложила я. — Но вы ведь сами полагаете, что амулет утратил бы свои свойства, если бы его подвергли переделке.

Фиоре действительно озвучил эту мысль несколько минут назад, доказывая, что искать мы должны именно медальон с рубинами.

— Я хочу лично исследовать тайник, — упрямился Пабло. — Быть может, артефакт тщательно спрятан. Уверен, я сумею его обнаружить.

— Даже если это не удалось наследнице рода? — насмешливо спросила Вельма. — Амулет отзывается на кровь Лерой. Если бы он был в тайнике, Северина бы его отыскала.

— А я никак не могу понять одного, — вступил молчавший до сих пор Анри, — зачем вам всем так нужен этот медальон?

Вельма пожала плечами.

— Лично мне он не нужен. Но раз его ищет Северина, то я буду ей помогать.

— Мне тоже амулет без надобности, — добавил Мартин.

Я ненадолго задумалась, прежде чем ответить. Действительно, зачем мне этот медальон? Разве мало сокровищ осталось от моих предков? Когда я соглашалась на предложение Пабло, то даже не задумывалась, что буду делать с артефактом. Пожалуй, я ищу его из любопытства. Мне хочется побольше узнать о загадочной Алексии.

— Медальон принадлежал моим предкам, — наконец произнесла я. — Естественно, я хочу его найти.

А после моих слов все повернулись к Пабло, ожидая его ответа.

— Я надеюсь, что амулет сможет исполнить мое желание, — нехотя произнес Фиоре. — Но вот озвучивать его не стану. Просто поверьте, ни к одному из вас оно отношения не имеет.

— Просто влияет на судьбу мира? — хохотнул Мартин. — Например, пробивает брешь в Черте?

— Нет! — вспыхнул Пабло. — Это… это… это личное. Интимное, если хотите!

Вельма бросила на него странный взгляд. И — что меня удивило — подобным же взглядом посмотрел на колдунью Мартин.

***

Я опять стою перед холодными языками темного пламени. Не могу сказать, то ли это помещение, что в прошлом сне, или другое — темно так, что окружающая обстановка прячется в тени. Под ногами опять мягкая шкура. Я опускаюсь на нее, подтягиваю колени к груди и обхватываю их руками.