Тори Халимендис - По ту сторону тьмы

— Северина уже засыпает, — раздался совсем рядом отчего-то очень громкий голос Вельмы, и я досадливо поморщилась. — Пожалуй, мы пойдем.

И колдунья потянула меня вверх за руку. Нехотя я встала и поплелась за ней. Пол под ногами оказался неровным — и как я раньше этого не замечала? — и я несколько раз пошатнулась. А в нашей спальне кое-как сбросила обувь, стащила с себя верхнюю рубаху и штаны и забралась под одеяло, желая, словно студент из песенки Анри, проспать двое суток, не просыпаясь.

Голова гудела, во рту пересохло, а при попытке открыть глаза я даже охнула.

— Вот, выпей.

Вельма поднесла мне ко рту горьковатый напиток.

— Ну как, полегче?

Я потерла глаза и с трудом приподнялась на локтях.

— Вроде бы да. Во всяком случае, тошнота отступила.

— Умойся, скоро все пройдет. Как знала, захватила с собой нужное зелье.

— А как остальные?

— Да что с ними случиться? — искренне удивилась колдунья. — Для крепких здоровых мужчин такое количество выпитого — ерунда, даже вспоминать не о чем. Тебя срубило, конечно, знатно, но ты к крепким напиткам непривычная, да и устала сильно. Я твоих друзей в кухню отправила, плиту растопить. Сама знаешь, кристаллы всем хороши, кроме одного: для приготовления еды непригодны. А я, уж ты меня прости, немного похозяйничала в холодных. Кое-какие припасы остались, так что голодная смерть нам точно не грозит. Даже королевские гвардейцы, несмотря на свой общеизвестный аппетит, не смогли осилить все припасы замка. Ты приводи себя в порядок и спускайся, а я пойду завтрак готовить.

При мысли о еде меня вновь замутило, и я опрометью бросилась в ванную, где долго плескала себе в лицо холодной водой.

Умывшись и причесавшись, я натянула уже ставшую привычной мужскую одежду. Отстраненно подумала, что можно навестить собственную гардеробную: при отъезде в столицу мне было не до платьев, а гвардейцам и ищейкам они точно были не нужны, не говоря уже о Сумеречных. Скорее всего, мои наряды остались в целости и сохранности, вот только я — удивительное дело! — совсем охладела к ним. Платья из дорогих тканей, кружевные шали и роскошное белье принадлежали иной жизни, той, что закончилась, когда я металась в горячечном бреду в лесном доме Вельмы. Конечно, в столице я купила себе новые вещи, ничуть не хуже тех, что остались здесь, но они не вызывали у меня никаких эмоций. При дворе полагалось появляться в роскошных нарядах — вот я их и надевала. Распорядись Каролина, чтобы все появлялись на ее вечерах хоть в мешках из-под картофеля — покорно натянула бы и столь странное одеяние. А сейчас я чувствовала себя так, словно собиралась забрать себе наряды покойницы. Совсем другой, уже умершей Северины Леоноры.

— Глупые мысли, — вслух сказала я.

И поспешила из спальни, но не вниз, в кухню, а наверх, в портретную галерею. Меня словно магнитом тянуло к изображениям предков. И я точно знала, чье лицо хочу рассмотреть повнимательнее.

Алексия на портрете была едва ли старше меня. Правильный овал лица, тонкий нос, округлый подбородок, внимательные темные глаза под высокими дугами бровей, толстые рыжие косы, уложенные на голове короной. Светлое платье. И драгоценности. Кольца, серьги, всполохи бриллиантов в волосах. Медальона из сна на груди не было. Я почувствовала разочарование. Идя в галерею, я желала получить подтверждение того, что амулет существует. Впрочем, в его существовании сомневаться не стоит, но с чего я взяла, что он выглядит именно так, как запомнившийся мне предмет в спальне незнакомца? Почему я решила, что это и есть наш семейный артефакт? Просто потому, что мне хотелось так думать, вот почему. Разозлившись на свою глупость, я отвернулась от портрета и тут услышала голос Вельмы:

— Северина! Где ты?

— Я здесь! — закричала я. — В портретной галерее!

Подумать только, еще вчера вечером мы боялись нарушить тишину замка громкими звуками. Теперь же, напротив, мне хотелось кричать погромче. Сегодня утром казалось, будто Лерой наполняется голосами и оживает.

— Надо же! — удивилась запыхавшаяся Вельма, появившаяся из-за угла. — А здесь совсем ничего не тронули. Побоялись гнева мертвых?

Я только теперь обратила внимание на эту странность: портретная галерея выглядела как обычно, так, словно Лерой и не подвергался нападению. Разве что ровный слой пыли указывал на то, что давненько здесь не проходилась горничная с метелкой и тряпкой.

— Здесь что, ничего не искали?

— Искали, — уверено ответила Вельма. — Если уж обшарили весь замок, то и сюда не заглянуть не могли. Только вот с портретами были аккуратны. И они — кто бы они ни были, рыскавшие здесь — поступили правильно. Нельзя тревожить покой тех, кто покинул наш мир.