Ольга Горовая - Бабочка

И еще чего много можно было придумать, но продолжая смотреть на двух охранников в машине и слушая его дыхание, тоже какое-то напряженное и непривычное, я отчетливо понимала, что «ничего не в порядке». Сергей лжет так же, как когда-то соврал насчет папы, «выгораживая» его в моих глазах.

К тому же, он молчал. Не спрашивал, как у меня дела, как поездка к родственникам, как, вообще, все? Он просто молчал, ожидая, что я скажу дальше и резко, отрывисто дышал, словно стиснув зубы и контролируя каждый вздох.

Мне стало не просто страшно. В душе появился самый настоящий ужас.

- Сережа, - почему-то шепотом позвала я, - правда, что случилось, любимый?

Он опять усмехнулся, но как показалось мне, с какой-то натужностью:

- Бабочка, серьезно тебе говорю, хорошо все, … - Он сказал что-то еще, но так тихо, что я ничего не услышала.

А может Сергей просто резче выдохнул, чем до этого.

Так или иначе, для меня это уже не имело значения, потому что решение появилось в голове моментально, и оно было твердым.

- Хорошо тогда, ладно. Люблю тебя. Очень, - сказала я и разорвала связь.

Еще раз глянула на охранников. Отвернулась, обвела комнату глазами. И через полчаса, игнорируя запреты, просьбы и доводы бабушки, с собранной сумкой выходила из квартиры. Один из охранников, тот, с которым я говорила днем, Макс – выскочил из автомобиля, стоило мне выйти из подъезда. Оказался рядом в течение секунды, осматривая окрестности. Что ничуть не добавило мне спокойствия.

- Что-то случилось? – поинтересовался он, оглядев меня с ног до головы и кивнув на сумку. Которую, впрочем, тут же и забрал.

- Это вы мне скажите, - я посмотрела прямо ему в глаза.

Он не отвел взгляд. Но промолчал, только неопределенно повел плечами.

- Ясно, - заметила я. И пошла к их машине. Ясное дело, он шел рядом, продолжая осматриваться. – Тогда, мы едем домой, - сказав это, я забралась за заднее сидение, поздоровавшись и со вторым охранником.

Они не спорили. Даже, кажется, как-то успокоились. И без вопросов выехали со двора.

Глава 13

Серей

Я был доволен тем, что сумел не сорваться и проконтролировать себя во время разговора с Бабочкой. Видит Бог, мне хотелось ей раз в триста больше сказать, за что я и не переносил анестезию. Терять контроль над собой всегда плохо.

Хотя, может и стоило задуматься над тем, что слишком уж быстро Бабочка закруглилась с разговором. Да и, вообще, позвонила так рано, и вся на нервах, словно что-то прочуяла.

Но тут мне вроде бы удалось ничего не выдать и убедить ее, что все под контролем. Так что я позволил себе расслабиться и, едва добравшись до дома, вырубился.

Потому, скажу откровенно, я сначала не поверил себе, когда сквозь сон мне почудились шаги Бабочки в коридоре. Спал я всегда чутко, жизнь такая, что расслабляться не стоит, сколько бы ни было у тебя охраны, разве сегодняшний случай тому не подтверждение? Потому, пусть и с мутной головой, с вязкими мыслями – я решил, что кто-то таки по коридору идет к моей спальней. А шаги Светы мне просто чудятся, накладываясь на этот звук, видно чересчур сильно мне хотелось, чтобы она была рядом.

Заставляя себя встряхнуться, не особо успешно прогоняя липкий, дурманный сон, покрепче обхватил рукоять пистолета левой рукой. Не то, чтоб любил я управляться с оружием этой рукой, хоть и умел. И, не вытягивая пока пушку из-под подушки, медленно повернулся в сторону двери, слыша, как опускается ручка. Николай, да и любой из охраны, сначала бы постучал. Арина Михайловна уже ушла. Так что я еще больше насторожился.

И просто ошалел, когда в сумраке комнаты увидел на пороге все-таки свою Бабочку. Это сто процентов была она.

Впрочем, стояла в дверях Света недолго. Бросив на пол сумку, с которой и уезжала, она прищурилась, всматриваясь в меня так же внимательно, как и я рассматривал ее. И тут я увидел, как глаза Бабочки сначала расширились, ее губы приоткрылись, словно в испуге. Но тут же это выражение сменилось нахмуренными бровями, а губы поджались решительно и сердито:

- Это, по-твоему, «все хорошо»? – она стремительно бросилась к кровати. Ко мне. – Ну почему ты мне никогда не говоришь правду? Почему все время обманываешь?

Почему? Потому что не хотел ее в это втягивать. Любой ценой хотел Бабочку защитить от всей этой грязи таких реалий своей жизни.

Но вслух не стал об этом говорить. Тем более в тот момент она так резко опустилась на матрас около моего правого бока, что я немного поморщился, не успев переместить руку. Бабочка это заметила, и нахмурилась еще больше. Но в ее черных глазах я рассмотрел искреннее волнение и страх. Мне хотелось ее успокоить. Убедить, что пустое, нестрашно, да и заживает на мне все, как на собаке.