Анатолий Байбородин - Не родит сокола сова (Сборник)

— Може, купнемся еще, а, робя? — позвал Маркен ребят, видя, как невдалеке забредают девчушки, которые всегда купались особняком, а выжимались за заплотом старой ветряной мельницы, таким щелястым, будто устроенным еще нарочно для ребячьих глаз, сверкающих испуганным, еще малопонятным азартом. Малые — годки ребят и чуть постарше — забредали в разномастных трусишках, те же, кому было что таить, — в майках либо длинных рубахах, навроде ранешних сарафанниц. Еще забредая, они с опасливым ожиданием, но, как неизбежное и веселое, поджидали, когда ребята станут на них налетать.

Краснобаевская Танька и Викторка Сёмкинская, убредя в озеро до колен, заиграли в топы-шлёпы: запричитали на все озеро, замысловато шлепая друг друга по ладоням:

Дело было в январе,

Первого апреля.

Шел высокий господин,

Маленького роста,

Весь кудрявый, без волос,

Тоненький, как бочка.

У него детишек нет,

Только сын и дочка.

Пишет он письмо жене,

Незнакомой тете:

“Жив-здоров, лежу в больнице,

С переломом поясницы.

Сыт по горло, жрать хочу,

Хоть барана проглочу.

Приезжайте ко мне в гости,

Я вас видеть не хочу…”

— Хва, робя, лежать, айда купаться, — почти приказал Маркен.

Ребятишки звонким горохом посыпались в озеро; и на песке остались четкие вмятины их тел и, запорошенные, валялись в куче шкеры и майки. Радна с Маркеном, уже позабыв недавнюю стычку, запрыгали по мелководью, поднимая после себя белые хвосты брызг, из которых вымигивались коротенькие радужки, заиграли, точно годовалые бычки-бурушата, отпущенные из стайки на вольную траву, и, что-то лихое крича, разом нырнули. За ними потянулись малыши — эти и совсем голышом, прикрывая животы ладошками, — зябко пробуя воду, стали тянуче препираться, кому в этот раз ее греть, окунаться первым.

7

На опустелом, добела выжженном песке сиротливо лежал Пашка, все еще, может быть, в мечтах красуясь в матросском костюмчике и катаясь на новеньком велосипеде. Возле него, сданные ему на руки матерью, возились трехлетние близняшки Серьга и Петька, но и те, разогнувшись, подняв извоженные глиной мордашки и увидев, что все уже в озере, поковыляли к воде.

— Петух, Серя! — спохватившись, крикнул им вслед Пашка.— В воду залезете, убью, поняли?

— Разок окунемся?.. — попросил близняшка.

— Разок?.. Ладно, на мелкоте окунитесь и всё, поняли? Утонете, домой не приходите, ясно? — подмигнул он Серьге и тут же приметил, что в озеро забредает его десятилетняя сестра Викторка со своими подружками Танькой Краснобаевой и Даримкой Будаевой.

— Викторка! — Пашка сердито окликнул сестру. — Иди смотри за ними! — кивнул головой на близняшек.— Они мне надоели.

— Смотри, смотри, — тебе мать велела, — Викторка дразняще, беззаботно рассмеялась и побежала в озеро.

— Дура! — крикнул он вслед сестре. — Мне же рыбы надо добыть, — Пашка махнул рукой в сторону бродничавших мужиков.

Тут к нему подошла Танька Краснобаева.

— Чего это наш Ванька кричал?

— Маркен его в озеро толкнул, а потом в ухо дал.

— Ну, конопатый! — прошипела Танька. — Ну, ты получишь у меня, рыжуха.. Где его майка?

— Да вон лежит.

Танька схватила Маркенову майку и, сбегав к воде, намочив, завязала узлом, который они с Викторкой Сёмкиной затянули вдвоем, чуть не порвав одёву.

— Пусть теперь попробует развяжет… Ржавый, — засмеялась Танька.—Да мы еще в воде ему покажем…

Танька лихо кинулась воде, высоко вскидывая острые коленки, за ней бросилась Викторка, а Пашка прилёг и, откинувшись на упертые в песок локти, стал смотреть сквозь ленивый прищур, как Радна с Маркеном понарошку, чтобы испугать девчонок, тонули, орали лихоматом:

— Спа-аси-и-ите-е-е!..— эхо подхватывало голос и носило его над озером. —То-ону-у-у!

Дав наперегонки небольшой круг, подвернули к девчонкам, которые, сцепившись в хоровод, подпрыгивая над водой, дружно и голосисто выводили:

— Ба-ба сея-ла го-рох… о-ох!.. — после протяжного оха все разом садились в воду, потом долго смеялись, отфыркивались и опять затягивали «бабу».

– Шур дутэ, самолетэ эсэсэре!.. – дурашливо запела Танька бурятскую песенку, какую зимой разучивала в школьном хоре, не толмача ее смысла; повторила еще раз, запнулась, пала в воду и, вынырнув, протараторила на все озеро:

Самолет летит,

Пропеллер крутится,

А мой миленький,

В школе учится!