Unknown - Laura Bell Peters Zver

ограничены в движении некоторое время, так что рекомендуем вам просто неподвижно

полежать и позволить своему телу расслабиться и восстановиться.

Я подчинилась их заботе, даже когда они сказали мне, что я не могла почитать

журналы, потому что это навредит моим пальцам, о которых они очень волновались.

Наконец, я сделала то же самое, что посоветовала Кори, и провалилась в сон.

На следующее утро Кори и я проснулись одновременно.

Медсестры отказались пододвинуть поближе наши койки, заявив, что это

нарушение правил противопожарной безопасности, но они раздвинули занавески ширмы,

так что мы легко могли видеть друг друга, хотя все еще не имели никакого личного

пространства.

Все сотрудники уговаривали нас поесть и от души извинялись за ужасную

больничную яичницу, которую принесли нам.

106

Я не знала, как смогла бы ее проглотить, когда в палату как ангел милосердия

влетела Кэнди с двумя пропитанными жиром бумажными пакетами из «Бодженглс»

( Прим. Название закусочной с бургерами ).

— Я не знала, что вы захотите, — сказала она нам обоим, — так что взяла всего

понемножку. Я подумала, что остальное вы сможете отдать медсестрам. Накормить свой

медперсонал всегда хорошая идея. Вы поймете, о чем я говорю, если когда-нибудь снова

окажетесь в больнице.

— Боже мой, спасибо, мэм, — сказал Зверь, с полным ртом курицы.

Я выбрала яичную лепешку с колбасой и села на кровать, чтобы съесть их.

Пальцы слушались плохо, но я справилась, уронив лишь пару кусочков лепешки

себе на грудь. Прогресс.

Кэнди несколько раз оглядывалась через плечо, пока хлопотала над нашей едой, и я,

наконец, спросила ее, на что она смотрела.

— Девочек в эту палату не пускают, — сказала она. — Они сидят там, раскрашивая

для тебя картинки. Я отдам их тебе, прежде чем уеду.

— К черту все это, — простонала я, откинула одеяло и спустила ноги с края кровати.

— Табита, — предостерегающе произнес Кори.

— Тише, ты. Я — не та, кого вчера прооперировали. Я в порядке. Оставайся на

месте.

Он вроде поуспокоился.

Кэнди протянула мне руку, но ничего не сказала про пижаму, в которую я была

одета уже вторые сутки, или про стойку с капельницей, которую толкала следом за мной.

Это была та ее часть, которую раньше я видела нечасто, поэтому подумала, уж не

придумала ли я себе ее зацикленность на внешности. Или, возможно, она просто исчезла

вместе с моим отцом.

— Остановись здесь, — сказала она и мягко подтолкнула меня сесть в кресло у окна.

Я подчинилась.

Даже при том, что я не хотела этого признавать, я с удовольствием воспользовалась

предложенной передышкой. Мышцы тела, как и руки, ощущались воспаленными. Пройти

через всю комнату разом, оказалось для меня слишком утомительно.

Мачеха залезла в свою большую сумку, достала косметичку и расческу, а потом

несколько раз пригладила ей мои волосы, после чего скрепила их несколькими

блестящими зажимами. Я не протестовала, когда кисточкой она нанесла румяна мне на

щеки и подкрасила губы блеском.

— Вот, — довольно произнесла она. — Так намного лучше. Это добавило немного

румянца твоим щечкам.

Ладно.

Я не сошла с ума. Кэнди все еще была Кэнди.

107

Я вышла, чтобы поздороваться с девочками, готовая к слишком крепким объятиям

для моих ноющих костей, переполненная радостью от мысли, что мой отец наконец-то

будет привлечен к ответственности.

Я была свободной.

Эпилог

Один год спустя

Телефон завибрировал, и я взглянула на экран. Это просто Кэнди напомнила мне не

забыть о школьном спектакле Кристал. Как будто я могла, девочки в принципе не

говорили ни о чем другом.

Они не понимали, что прошел ровно год с того момента, как меня похитили. Я

хотела, чтобы они были рядом, подумав, что мне будет трудно пережить годовщину, но, в

конце концов, это был всего лишь еще один обычный день.

Мой отец все еще находился под стражей, и это было всем, что имело значение. Я не

думала, что он освободится в ближайшие двадцать лет, даже если его поведение будет

самым примерным.

Пока он находился в тюрьме, большинство моих страхов... испарились.

Я встала. Это было трудно, но не невозможно. Единственная вещь, которая

удерживала меня на месте, заключалась в том, насколько удобным казался диван под

стеганым одеялом матери Кори.

По пути на кухню я захватила пустую кружку из-под горячего какао.