Лорел Гамильтон - Мертвый лед

- Твоя сила возросла, Кейн. Отчего?

- Догадайся, - ответил он и был настолько доволен собой, словно знал, что, что бы там ни случилось, мне это не понравится.

- Понятия не имею, и мне правда нужно увидеться с Микой перед встречей с ФБР, так что у меня нет времени играть с тобой в "20 вопросов".

- Давай тогда сыграем в "Свою игру", - предложил он.

- О чем ты, Кейн?

- Категории: вампиры, ликантропы, любовь. Выбери одну.

Я прищурилась, глядя на него, но ответила:

- Я не собираюсь играть с тобой, Кейн. Либо скажи мне, либо нет.

- Ты не развлекаешь.

- Тебя - нет, и у меня правда нет времени на это дерьмо.

Я вошла в раздевалку.

Внутри никого не было, остались лишь разбросанные полотенца. Даже пара забытых кроссовок опрокинуты на бок, словно люди в такой спешке покидали комнату, что не проверили, все ли они забрали.

Почему они так убегали? Какого черта происходит? Почему Кейн так доволен собой? Черт, я должна знать. Я едва не повернула обратно в душевые, но Кейн избавил меня от этого. Он вошел в раздевалку, все еще мокрый, словно не потрудился даже вытереться полотенцем.

- Какое самое сакральное действо может сделать вампир для оборотня? - спросил он.

-Я не знаю, - ответила я.

- Ой, да брось, как называют ликантропа, принадлежащего вампиру?

- Питомец?

Он нахмурился на меня.

- Просто скажи мне, Кейн, эта прелюдия становится чертовски утомительной.

- Что вампир делает во имя любви и силы?

Теперь я тоже нахмурилась.

- Делает кого-то своим человеком-слугой.

- А если этот кто-то не человек?

Я всмотрелась в его темные глаза, в его самодовольное лицо.

- О черт, Ашер сделал тебя своей гиеной зова.

- Та-дам, ты выиграла!

- Черт, Кейн, Нарцисс слонялся за Ашером почти два года, чтобы тот сделал его своим зверем зова. Ты не один из самых сильных гиен в вашей группе. Твоя сила возросла, конечно, но Ашер не получил столько же, сколько ты.

- Он любит меня.

- Да, и что с того? Нарцисс за это может прикончить вас обоих.

- Он не посмел бы навредить мне сейчас, потому что это может убить Ашера, а всем известно, что Жан-Клод способен убить, защищая своего вампира-любовника.

- Почему сейчас все в душевых испугались тебя?

Я уж думала, он не способен выглядеть еще более самодовольным, но ошиблась. Он несомненно просиял, поздравляя самого себя.

- Теперь я занимаюсь с охранниками.

- Ты начал заниматься, увидев, как сильно Ашера впечатлили мускулы и тренировки.

- У меня есть мускулы, и каждая гиена занимается, иначе просто не выжить, не обзаведясь шрамами.

- Да, да, у вас с верльвами так развита вся эта мачо-фигня, но у тебя в зале никогда не было той же нагрузки, что и у наших охранников, у тебя и сейчас ее нет.

Его гнев вернулся, всепоглощающий и яркий, и такой... сильный. И у этой злости был знакомый привкус. Я рассмеялась.

- Что смешного?

- Ашер рассказал тебе, что когда ты связываешь себя с вампиром, то вы обмениваетесь некоторыми чертами личности или особенностями?

Он нахмурился, и по его лицу все еще стекала вода.

- О чем ты?

- В твоем собственном гневе чувствуется немного гнева Ашера, а значит и он заполучил что-то от тебя. Жду не дождусь, узнать, что именно, ведь ты такая дрянь.

Гнев обернулся яростью, он сжал по бокам кулаки. Мое оружие еще лежало в шкафчике, и мы были один на один. Кейн был не так хорошо тренирован, но ему было проще дотянуться до меня, он был крупнее, превосходил по силе и скорости, и какую-никакую подготовку имел. Мне не хотелось, чтобы все вышло из-под контроля. Или хотелось?

- Почему охранники, которые сегодня тренировались с тобой, боялись тебя?

- Потому же, почему Нарцисс меня не тронет, это выведет из себя короля Жан-Клода.

- С чего вдруг ты прикрываешь свою задницу на тренировке Жан-Клодом?

- С того, что тронешь меня, и это навредит Ашеру, а Жан-Клод не позволит никому обижать своего златовласого мальчика-вампира, - он сказал это с яростью, подпитанной очень сильной завистью и ревностью.

Я вдруг осознала, что немного провоцировала его, потому что тогда могла бы ещё подпитаться. Я заметила, что гнева всегда не хватало. Вожделение можно удовлетворить, хотя бы на время, а гневом нельзя "наесться" досыта или успокоить как либидо. Я всегда была готова разозлиться.

- Что бы ты ни делал, сколько бы Ашер ни говорил о своей любви к тебе, ты всегда будешь знать, что не тебя он жаждет видеть в своих объятьях и своем гробу.

- Ашер любит меня.

- О да, любит достаточно, чтобы совершать невероятные глупости.