Лорел Гамильтон - Мертвый лед

- Она знает, что этой ночью он вернется в могилу, так что эта ночь уже не идеальна. Эта ночь будет наполнена печалью и осознанием того, что только в этот раз они будут вместе.

- Прямо Ромео и Джульетта, - сказал Домино.

- Девушки, вроде нее, обожают такие драмы, - заметил Никки.

- Анита, - сказал Мэнни: - такие, как она, способны пронести несчастную историю любви с этой ночи через всю свою жизнь.

- Это плохо?

- Ни один мужчина не в силах тягаться с историей любви, вроде этой, Анита. Либо она больше никогда ни с кем не построит отношений, либо будет сравнивать каждого своего спутника с ним, и сравнение будет не в их пользу.

- Почему не в их?

- Потому что она будет воссоздавать эту ночь в своих мыслях, пока секс не станет идеальным, пока не станет идеальным мужчина, и ей не покажется, что если бы они родились в одном столетии, то могли бы быть счастливы.

- И снова похоже на личный опыт, - заметила я.

- Есть у меня подруга со школьных времен, Мария. Ее первый возлюбленный погиб в автомобильной аварии. Она вышла замуж и родила детей, но ее мужу все тридцать лет, что они женаты, приходится соревноваться с призраком, с бойфрендом, погибшим тридцать два года назад. Я знал Рики, он был хорошим парнем, но не настолько, каким его помнила Мария. Мне всегда было жаль Карлоса, вынужденного по сей день соревноваться с идеальным парнем, который навечно останется молодым, привлекательным и совершенным.

- Вторая история, идеально подходящая к случаю, - с подозрением в голосе сказал Домино.

- Эй, мне пятьдесят, выгляжу я на все шестьдесят. Когда живешь так долго, чему-то да научишься.

Домино улыбнулся.

- Ладно, принимается.

- Некоторые и в семьдесят глупы и посредственны, - возразил Никки.

- Или в сто семьдесят, - добавила я.

Все мы согласно закивали.

- Но я не такой или, по крайней мере, стараюсь таким не быть, - сказал Мэнни. - То, что произойдет этой ночью, навсегда оставит свой след на этой женщине.

- Думаешь, я буду настолько глупа, чтобы не сказать "нет".

- Думаю, ты позволишь чувству вины и страху взять верх над здравым смыслом, - ответил Мэнни.

- В яблочко, - поддакнул Домино.

- А я думаю, что тебе стоит позволить женщине самой принять решение, - сказал Никки.

- Ты социопат, - бросил Домино. - Тебе наплевать на ее чувства и на то, что станет с ее жизнью.

Никки пожал плечами.

- Ты одновременно и прав, и нет.

- И в чем же я не прав?

- Меня не волнуют чувства этой девушки, но она старше любого из нас, не считая Мэнни.

- Ей больше тридцати? - удивилась я.

- Тридцать четыре.

- Ты спросил.

Он кивнул.

- И что с того? - поторопил Домино.

- Ей тридцать четыре, она уже достаточно большая, чтобы самой принимать решения. Трахаться с зомби, каким бы он не казался живым, - Никки показал пальцами кавычки: - как по мне, то еще веселье. Но что с того, если она проведет всю свою жизнь, тоскуя по мертвому парню? У нее будет целая ночь по-шекспировски трагичной любви, многие и этим похвастаться не могут.

- Это одновременно и самые циничные, и самые романтичные слова из всех, что я слышал, - сказал Домино.

- Нельзя быть одновременно и циничным, и романтичным, - возразила я.

- Почему это? - спросил он.

- Так значит я циничный романтик? - спросил Никки.

Домино, кажется, задумался над этим и, в конце концов, кивнул.

- Ага.

Никки усмехнулся.

- Мне нравится.

Я закатила глаза.

Мэнни выглядел задумчивым.

- Почему бы тебе все, что ты рассказал нам, не сказать самим Джастин и Уоррингтону? - предложила я.

Мэнни вскинул брови.

- Неплохая идея, но она мне не поверит. Никто не хочет верить, что повторяет чьи-то ошибки.

- Все, что мы можем сделать, эго попытаться.

- К тому же, если она упертый романтик, она и без секса зациклится на этой несостоявшейся великой любви и все следующие отношения будет сравнивать с ней. И вот тогда ее мужчины по-настоящему влипнут, потому что превзойти несчастную потерянную любовь сложно, но еще сложнее превзойти так и не случившиеся отношения. Для определенного типа людей фантазии всегда лучше реальности.

Мы все уставились на Никки, даже я была удивлена.

- Обалдеть, - выдохнул Домино. - Вот это было мудро.

- Я думал, социопаты не понимают чувств других, - сказал Мэнни.

- Социопаты всю свою жизнь изучают людей, потому что вынуждены имитировать то, что мы не понимаем или не чувствуем, чтобы не выделяться. Поэтому мы одни из самых наблюдательных людей в мире. Нам приходится быть таковыми, иначе нас раскрыли бы, и, уверен, убили бы или поручили бы нам убийства людей.