Unknown - Trisha Liver Nashi sekrety

его в самое ближайшее время. Алекс не разрешит мне пропустить бал, так что – пока я не нашла

уважительной причины – мне придется ему подыграть.

Из-под двери родительской спальни мерцал свет. Я прислушалась и толкнула дверь. Мама

была там, спала в большом кресле в углу. Телевизор негромко что-то бормотал.

Она помылась: волосы ее были влажными, лицо – без макияжа, и она была уже в пижаме. Я

смотрела на нее в течение целой минуты. Я не видела ее такой тихой уже несколько недель. Она

устала или, может, приняла снотворное?

Мама завернулась в мое старое детское одеяло, и я почти неосознанно подошла и

прикоснулась к нему, провела рукой по мягкой поверхности, дарующей ощущение покоя, как и в

детстве. Я увидела сотовый телефон в ее руке и быстро достала свой из кармана. Алекс, папа, Алекс

снова. Ничего от мамы. Ничего от Джоша.

Я осторожно взяла телефон из ее руки и перезвонила по последнему набранному номеру. Это

был мой номер… номер Эллы. Звонок ушел на голосовой почтовый ящик, и мой лишенный

энтузиазма голос попросил звонившего оставить сообщение. Мама набрала мой номер пятнадцать

раз за последний день – наверняка чтобы просто услышать отдаленное эхо моего голоса.

– Прости, – прошептала я, кладя телефон на пол рядом с ней.

Я ушла. Будить ее сейчас было бессмысленно. Я не была готова справиться с ее слезами.

Я уже освоилась с гардеробом Мэдди и знала, что рубашки она вешала на левой стороне,

сначала – сезон, потом цвет. Джинсы висели на средней вешалке, за юбками и платьями. Туфли и

сапоги были аккуратно сложены в их оригинальных коробках. И справа в дальнем конце, за

куртками, были ее вечерние платья.

Я начала оттуда. Три коротких черных платья, длинное и блестящее красное с верхом,

который я бы и верхом-то не назвала, и вот – я нашла то, что подходило случаю. Платье было темного

кремового цвета, не коричневое и не цвета загара, но я подумала, что цветовая гамма у кремового и

коричневого одна, так что, кажется, из затруднения я все-таки вышла.

С обувью была другая история. Платье было не новое, так что я решила, что обувь под цвет

наверняка будет стоять где-то в задней части шкафа. Мэдди редко носила старую обувь. Я села,

скрестив ноги, напротив нее шкафа и начала перебирать коробки. Красные туфли, черные блестящие

балетки, какая-то похожая на сандалии и сапоги одновременно вещь. Все не подходило. Мне нужна

обувь кремового цвета или что-то похожее. Честно, я бы даже на шлепанцы согласилась.

Я вытащила еще одну коробку, практически на сто процентов уверенная в том, что это

92

LOVEINBOOKS

очередные не подходящие по цвету туфли, завернутые в папиросную бумагу. Открыла крышку,

протянула руку – и наткнулась на стопку бумаги. Я узнала первый лист – это был рисунок, который я

нарисовала несколько лет назад, когда мы еще были в средней школе.

Обычная роза, ее тернистый стебель был обвит вокруг человеческой руки. Под рисунком

лежала открытка на день рождения, которую я подарила Мэдди в прошлом году. Мою она мне

подарила через три дня. Сказала, что забыла ее в школе или что-то такое. Она сохранила каждый

тест, который я за нее выполняла, копии рисунков, с которыми я выигрывала конкурсы. Тут были все

двенадцать ежегодных школьных фотографий – все они лежали тут, в коробке из-под обуви.

Столько заметок, записок и фотографий – и ничего о ней. Здесь не было ни слова о Мэдди

Лоутон. Эта коробка была обо мне.

Мне стало интересно, как долго она все это собирала. Я стала рыться в бумагах, решив, что

самое старое будет внизу. Последняя бумажка оказалась тонкая, слишком легкая, чтобы быть

фотографией или еще одним из моих рисунков. Осторожно, чтобы не порвать, я вытащила ее и

аккуратно развернула. Это была статья из местной газеты о нашей школьной команде по хоккею на

траве. Она вышла в свет на следующий день после того, как Крэнстон-Хай вылетели из дивизиона.

Согласно статье, причина того, что девочки проиграли, была проста – Молли Крейер, один из лучших

вратарей в штате, не вышла на поле.

Отставив коробку в сторону, я стала читать. В статье не было сказано, почему она не играла.

Не было ни слова о положительном результате теста на наркотики за день до игры или о том, что ее

вышибли из команды на оставшуюся часть сезона. Если бы играла Молли, писал автор статьи,

школьная команда Крэнстон-Хай выиграла бы этот матч. Несколько строк вниз – и все стало