Лиза Павлова: Выродок

…

- Зачем вы убили этих людей?

- Я хотел поговорить с ней.

- С кем поговорить?

- С Аней.

- Для этого вы убили шесть человек? Чтобы поговорить с девушкой?

- Я хотел, чтобы она увидела, до чего она меня довела.

- Сколько человек вы планировали убить?

- Я не знаю.

- Вы планировали убить Анну?

- Нет.

- Кого вы планировали убить?

- Всех…А потом себя.

…

Я угнал отцовскую машину. А как это еще назвать? Я честно спросил его в четверг вечером, можно ли взять его машину на выходные, на что услышал:

- Ну вот еще! На свою-то тямы нет накопить, так ты мою решил раздолбать?

Спорить я не стал, но утром встал пораньше, взял из отцовской барсетки ключи и документы и насвистывая вышел из дома.

На работе время тянулось очень медленно. Я даже начал психовать, мне хотелось заставить часы идти быстрее. Аню видел мельком. Она была в джинсах. Она редко носила джинсы и надела их, видимо, чтобы удобнее было в дороге.

И вот настал долгожданный вечер. Я видел, как люди собираются домой и сочувствовал им. Их ждет скучнейший вечер перед телеком или в крайнем случае дискотряска в клубе, а меня ждет ошеломляющее, безумное, зашвыривающее душу в небо приключение.

Аня ждала меня на стоянке. В лучах идущего к закату солнца, она сияла как волшебная заветная милая звездочка. Я не верил своему счастью.

По дороге мы заехали в автомакдак. Было что-то чудесное в этой простоте. В этом перекусе биг магами и картошкой фри. Чувствовалась какая-то невероятная внутренняя свобода и бесконечное счастье.

Несколько раз Аня просила остановить, чтобы сходить в туалет. Я смотрел, как она бежит писать в лесополосу, и мои фантазии рисовали безумные картины, которые всю дорогу держали меня в сексуальном возбуждении. Я не мог расслабиться. Всё, что я мог – лишь смотреть вперед и изо всех сил давить на гашетку.

Трасса бросалась под колеса. Я летел в опускающуюся ночь и думал, что лечу к счастью, но это был огонь, который выжег меня дотла…

В Туле мы выбрали уютный с виду отель и заселились в номер. Мне было приятно, что люди видят меня с Аней и воспринимают как пару, возможно, даже семейную. Это радостное чувство щекотало меня внутри, и радость разливалась теплой волной по венам.

По дороге мы купили вино и разные вкусности, которые Аня трогательно называла «ништяками». Ко всему этому мы заказали еще шампанское и ужин в номер. Внутри у меня все дрожало.

В тот вечер радужное счастье встретилось с огненным отчаянием в бешеной страшной схватке…И победило отчаяние….

Я всегда буду это помнить - уничтожающую смесь насмешки, разочарования и удивления в ее глазах…

Назад мы ехали практически молча. Аня только несколько раз сказала, что очень устала. Я тоже чувствовал смертельную усталость…Впереди в кровавом закате маячила Москва.

…

Несколько раз я здорово напугал маму. Первый раз, когда я утром собирался на работу, долго глядел на свое отражение в зеркале на дверце шкафа, а потом ударил в него кулаком. Мама вбежала на шум и увидела осколки зеркала на полу и мою окровавленную руку. Второй раз, когда она зашла в комнату и увидела, как я сижу на полу, смотрю в одну точку под музыку из игры The Wolf Age. Она вскрикнула.

В тот же вечер, мама сказала, вкрадчивым голосом:

- Сынок, я позвонила Елене Алексеевне. Она могла бы с тобой поговорить. Мне кажется тебе это нужно.

- Да я и сам думал ей позвонить.

Когда мы с мамой подходили к психиатрической клинике, я вспомнил, как в детстве мама водила меня по врачам. С сожалением подумал, что она за всю жизнь со мной намучилась. Поэтому, наверное, так любит меня. Поэтому и я ее так сильно люблю.

…

Я очень хорошо помню разговор с Еленой Алексеевной. Я был предельно откровенен с ней, а она обещала мне успокоить маму, чтобы она за меня не тревожилась.

- Твоя мама сказала, что ты как-то оставил компьютер включенным, и она увидела, что у тебя открыта страница сайта самоубийц. Зачем ты посещал эти сайты?

- Не знал, что мама видела это. Вы ее, пожалуйста, успокойте потом, что все это несерьезно. На самом деле я часто посещаю эти сайты в последнее время. Я стал бояться сам себя. Всё время думаю о смерти.

- Почему ты думаешь о смерти?

- Я устал. Усталость меня угнетает. И пустота. Я боюсь эту пустоту.

- Тебя беспокоит чувство опустошенности?

- Да.

- Если бы ты был этой опустошенностью, как бы ты себя описал.

- Я огромная, растущая с неимоверной силой пустота. Я занимаю всё пространство внутри Димы. Я разрываю его изнутри. Я уничтожила его мечты, я пожираю его мысли, я выжигаю его чувства. Я превращаю его в ничто.