Aurora Reynolds - Until November

Именно в этот момент у него

начинает

звонить

телефон.

Он

поднимает кое-какие бумажки и

находит свой телефон, берет его и

прикладывает к уху.

— Да, хорошо. Я буду, — говорит

он. Затем обращается ко мне: — Мне

нужно идти, малышка. Есть кое-

какие проблемы в клубе.

— Всё в порядке, папа, —

говорю я его спине, когда он убегает

из кабинета.

Осматриваясь здесь в течение

следующих нескольких минут, я

понимаю, что моя работа нелегка.

Поэтому мне нужно пойти домой и

выспаться, чтобы на утро мой мозг

смог вернуться к этому бедствию.

Я

выхожу

на

холодный

ноябрьский воздух. Достав телефон,

я пишу папе, что увидимся с ним

завтра.

Музыка

сейчас

просто

фоновый шум, но я всё ещё чувствую

запах алкоголя, духов и пива, что

осели на моей одежде. Я почти уже

подхожу к своей машине, думая о

прогулке с Бистом. Я хочу пойти,

пока еще не совсем стемнело, чтобы

мы снова не попали в такую же

ситуацию, как той ночью.

— Эй, — я слышу, как кто-то

кричит сзади.

Я подскакиваю, и в итоге мои

сумочка и ключи падают на землю. Я

поднимаю их и осматриваюсь.

Воздух словно выкачали из

лёгких. Самый красивый мужчина,

которого я когда-либо видела, стоит в

нескольких метрах от меня. Он

практически

на

тридцать

сантиметров

выше

моих

ста

шестидесяти двух сантиметров. Его

волосы так коротко подстрижены,

что я могу разглядеть очертания его

головы.

Его

челюсть

настолько

квадратная, словно её вырезали из

стекла.

Его

лицо

покрывает

небольшая щетина, и мне хочется

прикоснуться к нему и ощутить её.

Его нос выглядит так, словно когда-

то был сломан, но это совсем не

преуменьшает его красоту.

Над нами светит единственный

фонарь, так что я с трудом могу

различить цвет его глаз, но, кажется,

они голубые или серые. Его губы

идеальные. Они такие полные, что

вызвали бы зависть даже у моей

мамы, королевы по увеличению губ.

Глядя на его лицо, я полностью

шокирована тем гневом, который

вижу на нём. Он примерно в три раза

больше меня. Его руки настолько

большие, что он мог бы меня

раздавить как букашку. Исходя из

этого, я могу предположить, что у

него очень мускулистый торс. Его

тело впечатляет, как и лицо, а

простая рубашка ничего не скрывает

от меня... или от чьих-либо других

глаз. Его ноги стоят на ширине плеч,

а джинсы висят на бёдрах, но могу

сказать, что даже смерч не сдвинул

бы его с места. Он скрещивает руки

на груди и смотри на меня.

Я делаю шаг назад к своей

машине и напоминаю себе дышать.

Разворачиваю ключи так, чтобы они

могли сойти за оружие. Он этого не

упускает, судя по вспышке удивления

у него на лице.

— Привет, — выдавливаю тихо

я.

— Да, привет, — говорит он

насмешливым тоном, что застаёт

меня врасплох. — У тебя должен

быть

сопровождающий,

когда

уходишь из клуба, — он практически

рычит на меня.

— Чт... Чт... Что? — спрашиваю

я, заикаясь.

— У тебя, — он начинает

медленно произносить слова, словно

я

тупая,

—

должен

быть

сопровождающий,

когда

ты

покидаешь

здание

клуба.

Все

девушки знакомы с этим дерьмом.

— Эм... ладно, — говорю я, не

понимая, о чём он вообще толкует.

— Это моя работа, убедиться,

что

твоя

задница

будет

в

безопасности на пути от здания

клуба до машины. Так что не беси

меня. И поверь, милая, мне плевать,

что ты трахаешься с Большим

Майком. В следующий раз подожди

одного из парней, который проводит

тебя.

— Кто такой Большой Майк? —

спрашиваю я.

Я недолго нахожусь в городе.

Откуда могли появиться слухи обо

мне и каком-то парне?

— Большой Майк — это парень,

с которым ты зависаешь и называешь

«папочкой»! — выплевывает он с

отвращением, — Мне насрать, если

ты спишь с боссом. Он должен был

тебе рассказать про это дерьмо, или,

хотя бы, иметь порядочность самому

проводить тебя до машины.

О, мой Бог. Фууууу... Теперь я

поняла. Он думает, что я сплю с

собственным отцом. Жесть! Вот

поэтому он ведёт себя так грубо.

— Прости? — спрашиваю я,

сужая глаза, надеясь, что до него

дошёл намёк, и в следующий раз он

выбирал слова с умом.

— Какую часть ты не поняла,

милая? — говорит он, издеваясь надо