Unknown - Syuzen Fanetti Dvizhenie solntsa

даже не отставила записки, она просто ушла. А твоя?

— От моей записки тоже не осталось. Я не знаю толком ничего. Мой отец избавился

от всех ее вещей после ее смерти. Но если судить по тому, что помню, у нее было

биполярное расстройство*. Самое яркое воспоминание, связанное с ее смертью, это ее

тело в ванной, а я все сидела и ждала, когда меня кто-нибудь обнаружит. А еще я так же

помню, как она меня брала с собой, когда отправлялась «путешествовать», — Лилли

пальцами изобразила в воздухе знак кавычек, — на самом деле, это было бессвязным

брожением по окрестностям и за их пределами. В итоге мы оказывались в просто

немыслимых местах, где она впадала в состояние ужаса, потому как плохо говорила по-

английски, а я всеми силами пыталась расспросить незнакомцев, как нам добраться до

дома. Я полагаю, это была мания. И это было не очень хорошим временем, — Лилли

замолчала и нахмурила брови. — Вау. Я просто не верю в это. Я еще никогда и никому не

рассказала этого. Ты первый, кто узнал обо всем, Исаак. (Прим.: биполярное

расстройство — маниака льно-депресси вный психо з (МДП) — эндогенное психическое

расстройство,

проявляющееся

в

виде аффективных

состояний —

маниакальных (или гипоманиакальных) и депрессивных, а иногда и смешанных состояний,

при которых у больного наблюдаются быстрая смена симптомов мании и депрессии либо

симптомы депрессии и мании одновременно (например, тоска со взвинченностью,

беспокойством либо эйфория с заторможенностью — так называемая непродуктивная

мания — или другие). Возможны многообразные варианты «смешанных» состояний).

Исаак почувствовал острое желание поцеловать ее вновь, но подавил его.

— Господи Иисусе, Лилли. Это просто нереально.

Она печально рассмеялась.

— Ага, так и есть. И кстати, я единственный ребенок в семье, и мой отец умер,

когда мне было 23. Он был классным.

— Могу я спросить, сколько тебе лет? — ему было известно, что этот вопрос

ненавидело большинство женщин.

Она не колеблясь ни мгновения произнесла.

90

— 33. А тебе?

— Мне 39.

Она усмехнулась. Он любил ее улыбку, ее рот был розовым и прелестным, а ее глаза

словно озарены светом.

— Смотри, сколько мы узнали друг о друге. Ты сказал «был», когда ты упоминал

своего отца. Мы оба с тобой круглые сироты?

— Да, так и есть. Он умер двенадцать лет назад. Упал с байка на заледенелой дороге

и попал под грузовик. Он был президентом МК до меня. Его называли большой Айк, а я

был маленький Айк до того момента, пока он не умер. Именно поэтому я так ненавижу

это гребаное имя.

— Ты жил с ним?

— Нет, с того времени, как мне исполнилось восемнадцать. Тогда я стал жить в

клубе. Переехал обратно в дом после его смерти.

— А что насчет твоей сестры?

— Марты? Я даже не знаю. Она на четыре года старше меня. Она убежала из дома

темной ночью вскоре после того, как мама повесилась, и никто больше не слышал о ней

ничего с того времени. Но я понимаю, почему она убежала. Злость и ярость моего отца

после смерти матери перекинулась на нее. Поэтому она бросила меня.

— Он ее изб... — она не закончила предложение, но ей и не нужно было все и так

было понятно.

Исаак пожал плечами:

— Иногда. Это не так необычно для этих мест. Мужчина бьет — женщина молчит,

негласный закон. Все стало лучше, когда я повзрослел и стал крупнее его. Я

преимущественно останавливал это, когда стал проспектом, — он расправил плечи,

словно стряхнул незримый груз печали с них. — Как бы то ни было, это в прошлом. Ты

упомянула, что твоя мама плохо говорила по-английски?

Лилли печально улыбнулась.

— Похоже, что мое прошлое все еще в настоящем, не отпускает меня. Моя мама

была рождена и выросла в Италии. Папа был рожден здесь, но переехал когда был

молодым парнем. Они познакомились, когда его войска были дислоцированы в Европе —

он тоже служил в армии. В спецназе.

— Он был крутым парнем. Заметно, в кого ты пошла, — Исаак заставил ее

улыбнуться, и он был рад этому. Но в то же время она пробудила нем любопытство, —

Лилли, сколько языков ты знаешь?

Радостная улыбка, которую он вызвал мгновением раньше, исчезла, и она вновь

поглядела на него настороженно, затем вздохнула, словно опуская свои щиты, и решила

отдаться в руки судьбы. Она загибала пальцы, когда произносила языки, которые знала.