Иван Башмаков - Тысяча и одна минута. Собрание русских сказок

Вышла за ворота, а на ту пору идет парень подле забора да зевает по сторонам.

«Видно, ему скучно, одному несподручно так же, как и мне, не пойду к куме, а позову лучше доброго молодца да на досуге с ним покалякаю!» Она смотрит на парня, улыбается, а он снял шляпу и кланяется. Так продолжая, он шаг за шагом к ней подошел, да слово за слово и речь завел… ну уж тут и пошли лады!.. Если молодой парень да сойдется с бабой молодой, да на досуге глаз на глаз разговорятся, так не разольешь и водой, проще самим догадаться да скорей разойтись.

Кума, к которой было жена Агапа в гости пошла, видно, и сама догадлива была, сама к ней в гости отправилась… Пришла. «Что за притча? Ворота заперты!.. Что это значит: неужели Агап жену с собою взял?.. Кажись, прежде он этого не делывал?..

Только дай еще попытать, точно ль ворота заперты? – глядь, ан они изнутри щеколдой заложены. – А, видно, она дома да уснула со скуки!» Давай стучать.

Постучалась кума-таки довольно, а домой не ушла: надо было проведать, что там делается.

Вот погодя немного дверь с надворья скрипнула… Кума притаилась и слушает, а Агапова жена что-то такое чмок да чмок, да и молвила: «Ну, беги ж через плетень!» А сама к воротам пошла.

Отворила их, а кума и лезет к ней, и целует, и обнюхивает, и спрашивает, все за один прием.

– Али заспалась, моя красавица?

– Да, Спиридоновна, соснула было, такая скука взяла.

– Ну, зато, видно, сон хороший видела: вишь как глазки-то разгорелись!.. Да и сама как в огне.

А парень-молодец хотел было через тын перескочить, да не сумел и повис головою вниз, зацепившись кафтаном, да так там шумит, барахтается.

– Что это? – кума спрашивает. – То не сон ли твой все еще возится?

Вспыхнула бедняжка Агапова жена, еще лгать-то, видно, не в привычку было.

– Это, – говорит, – корову в огород пустила, так, видно, запуталась… Войди пока, кума, в избу, а я пойду отвяжу ее!

Вошла кума, вернулась и жена Агапова.

– Ну, – говорит ей Спиридоновна, – видно, ты не коровушку-буренушку, а козла в огород-то запрятала?.. а?..

– Что ты, кума, полно шутить, какой там козел!

– Да вот я по привязке узнала, что тут рогатый придет…

Подняла кума с пола кушак, да и показывает. Некуда деваться, пришлось сознаться-покаяться…

– Только, – говорит, – никому не говори, а точно был знакомый один, да такой хмельной, что и кушак позабыл!

И давай жена Агапова куму угощать, и тем и этим чествовать, словно и впрямь на свадьбе употчевала. Как пошла кума со двора, она ее и за ворота выпроводила, и все крепко-накрепко наказывала про гостя хмельного дело на уме держать, а никому не сказывать.

Да как бы не так, слово не воробей; сказано: бабий язык… да сами знаете!

Кума сейчас всем кумам по секрету, которого у баб нету, всем рассказала, как размазала… из каждого слова, спеша да скорого-воркою вывела по речи с приговоркою!

А на ту пору это и случилось, как прежде сего сказано, что уже все старые бабы сговорились Агапу насолить, его жену на другом женить. Так теперь они так радехоньки этой оказии, как голодный Кирюшка пудовой краюшке. А на ту беду где-то еще свадьба случилась, а ведь у нас свадьбы в деревне не то что у вас в селе: у нас три дня пируют да неделю голова с похмелья болит – опять Агапу хлопот полон рот. Умается он на чужой свадьбе, а ему другую затевают недобрые…

Пристали все бабы старые к Агаповой жене: «Смотри же ты, слушайся; выходи замуж за парня тебе милого, брось своего мужа постылого! Да пес ли в нем! Он дня дома не живет, да и ночью не идет, что тебе в самом деле мучиться!.. Ты после ничего не бойся: в другую деревню уйди; а Юрьев день наступит, так с молодым мужем можешь в любое место перейти!»

Делать нечего, баба согласилась; на время к куме переселилась; тут ее снарядили; одели так, что куда там самой старостихе; а жених – знакомый парень, что кума за козла почла, радехонек: по нраву ему пришлась, видно, лепешка сдобная, по вкусу попался мяса кусок!

Наш Агап на свадьбе званой пирует, а того не чует, что доведется попасть на незваную.

Сидит он хмельной, уж третий день званой свадьбе идет!.. Шасть в избу старуха: «Батюшка, Агап Патрикеевич, сделай нам честь, помоги концы с концами свесть!.. Сосватали мы было без тебя свадьбу, и снарядили совсем, и уже молодых к венцу ведем, а порядка никто не умеет дать, не знает, где что делать и что сказать».

Усмехнулся Агап, погладил бороду, потер усы: «Что, – говорит, – видно, без меня не обойтись-таки!.. То-то и есть, – говорит, – отдавайте честь нашей милости! А без нас не будет толку и у вас!..