Вера Эльберт - Сосуды истины.

В Бургундию, где уже невозможно было бы их найти.

Сестра моя, Маргарита, правительницей там была (19)

И герцогской властью своею детей защитить могла.

Было опасно и в Тауэре принцев уже содержать,

Хоть там и надёжна охрана, всё же измена опять

Могла проползти змеёю, смертельный удар нанести,

И принцев решил я в другое укрытие перевезти.

Тревогу мою разделяя, Джеймс Тирелл беседу повёл

Об их родовом имении с названием Джиппинг-Холл.

И место там тихо, укромно, река прямо к морю бежит,

Усадьба удобна, просторна, из окон отличный вид.

Сестра его там надёжно устроит высоких гостей,

Сумеет сберечь их тайну и спрятать от злых людей.

(Доселе в семействе том добром предание былое живёт:

О тайном визите принцев, рассказывают из рода в род.)

В ту пору их мать, леди Вудвилл, жила в ожидании суда, (20)

Скрываясь за кражу казны в Аббатстве, и я рассудил тогда:

"Лучше на это время её в Джиппинг-Холле укрыть (21)

Чтоб принцы-бастарды смогли хоть полгода пожить

С близкой роднёю прежде, чем к неизведанным берегам

Они отплывут навстречу их будущей жизни годам."

Тирелл мне клятвенно обещал с ними поддерживать связь,

Хоть и испытывал к их злобной матери давнюю неприязнь...

Мы с ним решили поближе к весне отправить в имение принцев,

По завершении собрания Парламента, что в феврале состоится. (22)

На этой сессии я собирался реформы гуманные провести,

Чтоб свой народ горемычный от многих напастей спасти.

Они натерпелись сверх меры при всех предыдущих властях, (23)

Страдая от жадности лютой и произвола в их цепких когтях.

Чтоб все ошибки исправить и справедливость восстановить,

Пришлось восемнадцать законов в течение месяца установить. (24)

Успехи мои не по вкусу пришлись моим старым врагам –

Из Франции снова донёсся их истерический визг, шум и гам.

Епископ Джон Мортон, французский агент, что ещё подстрекал (25)

К измене и мятежу Бекингема, но шторма ужасного сам избежал,

Вернувшись к французам, чтоб новым властям услужить, (26)

Задумал опять мой народ и соседних владык на меня натравить.

– И снова враждебная Франция! – Люда заметила, – Но почему

Именно вы стали жертвою происков этих?.. Я не пойму!..

КОРОЛЬ.

Я был королём из последних потомков династии Плантагенетов, (27)

Что по наследству владела во Франции многими землями, – это

Их и побуждало меня и наследников нашей династии всех извести,

И отпрыска Франции, Генри Тюдора, на английский трон возвести. (28)

ЛЮДА,

А вы не пытались вопрос этот мирным путём разрешить?

КОРОЛЬ.

Я предлагал, но французский король отказался восстановить

С Англией мирные отношения, дипломатические. (29)

Вот из-за этого лживые речи и проповеди клеветнические

Мортон повсюду и произносил, распаляя тем свой ядовитый язык,

Злобно вещал, восстанавливая против меня европейских владык.

А после успехов моих с проведением прогрессивных реформ,

Стал снова смущать мой народ, и опять для меня грянул гром.

Я подданным верил, считал, что должны же они понимать:

Не может преступный правитель законы гуманные издавать!

Одно абсолютно не совместимо с другим – это же ясно!

Я верил, что после реформ жизнь в Англии станет прекрасной!

Я буду править счастливой страною, народ меня будет любить.

Ни чем иным, как любовью народной, я так не умел дорожить.

Я всем – и короной, и жизнью жены, – да простит меня Боже! –

Тогда рисковал и был терпеливым со всеми, а надо бы строже,

Но я не хотел поддаваться обидам и гнев на народе срывать,

Враги же пытались заставить меня ответный террор развязать.

Тем временем срок подошёл уже принцев в имение перевезти.

ЛЮДА.

И как же вы сделали это, сумев конспирацию соблюсти?

КОРОЛЬ.

Средь бела дня вывезли их, одетыми в форму пажей,

У всех на виду они были неотличимы от свиты своей.

Устроив в имении принцев, я снова вернулся к делам:

Наметил визит в Миддлхэм, чтобы с сыном увидеться там.

Согласно традициям, что всё ещё не были мною отменены,

Вдали от родителей должен наследный принц их стороны

Жить и воспитываться – так было принято в Англии до этих пор.

И мы с моей Анной, истосковавшись по сыну, вели разговор

О том, как традицию эту жестокую нам поскорей изменить.

Тогда же мы к сыну решили поехать, его навестить.

Три дня пути оставалось проехать нам до Миддлхэма,

Когда добрались мы со всей нашей свитою до Ноттингэма.