Р.Дж. Льюис - Борден 2

— Чертовски верно.

Борден скользнул рукой по моему телу, обхватил грудь, после чего пальцами пробрался под резинку моих пижамных штанов. Он нетерпеливо потерся об меня, и я застонала, прижимаясь к нему и ощущая знакомый трепет.

— Ты уже влажная, маленькая распутница, — заметил он.

— А ты твердый.

— Я твердый уже три месяца подряд.

— У тебя было бесчисленное количество минетов, засранец.

— Это тот вид стояка, который твой рот смягчить не может.

Я снова рассмеялась, когда он поднял меня и поспешил к кровати. Его движения были быстрыми и отчаянными. За считаные секунды раздев меня, он занялся собой. Я застонала от одного его вида — моего сексуального и очень плохого мужчины, выглядевшего до смешного идеально, в то время как сама я все еще находилась в послеродовом теле.

Он накрыл мои губы своим ртом, буквально обрушиваясь на меня. Наши языки сплелись. В мгновение ока во мне разлился жар желания.

— Презерватив, — сказала я, почувствовав головку его члена возле своего входа. — Я не делала противозачаточный укол.

Он разочарованно застонал и, поспешно открыв прикроватную тумбочку и вытащив совершенно новую упаковку презервативов, о существовании которой я даже не знала, открыл ее. Из нее вывалилось с десяток презервативов, и я с хихиканьем наблюдала, как он садится и пытается открыть один. Быстро раскатав его по члену, он снова опустился на меня, опираясь на локти с двух сторон от моей головы.

— Раздвинь эти ножки, детка, — сказал он, — я не могу больше ждать.

Я раздвинула ноги, и он толкнулся в меня, медленно погружаясь сантиметр за сантиметром. Почувствовав напряжение, я вцепилась в него руками.

— Расслабься, куколка, — сказал он, целуя меня. — Я держу тебя.

Он медленно раскачивался, заново знакомя меня с его размером. Почувствовав, что он целиком заполнил меня, я ахнула от наслаждения и закатила глаза. Его движения не были быстрыми и жесткими, он не спешил. Вдох за вдохом, поцелуй за поцелуем. Я встречала каждый его толчок, чтобы этот долго воздерживавшийся член мог почувствовать меня еще ближе.

— Охуеть, — выдохнул он.

Мы кончили вместе: он — сжимая ладонями мое лицо, я — вцепившись в его задницу.

— Это было быстро, — с улыбкой заметила я.

Борден взглянул на часы на тумбочке.

— Идеально. Я должен был кончить быстро.

— Почему?

— Потому что после шести часов вечера Линкольн просыпается каждые двадцать пять минут.

Прежде чем я успела что-либо ответить, раздался крик, и мой муж испарился.

— Я иду, Линк.

В глазах людей я выглядела сумасшедшей.

Я буквально видела, как в их глазах плескался вопрос.

Как ты можешь быть с таким плохим человеком?

Как ты можешь любить его?

У меня не было простого ответа.

Любовь — не простая штука. Это охреневший мозг, наполненный нелогичными мыслями, движимый исключительно какими-то собственническими животными потребностями, которые сидят где-то в глубине каждого из нас. Это потребность быть любимым, желанным и… принятым. Это отчаянная потребность твоей души оказаться настолько сильно сплетенной с другой душой, чтобы невозможно было их разделить.

Каждый день я ломала голову над этим вопросом.

Я знала, что он убийца.

Я знала, что он эгоист.

Я знала, что он высокомерный засранец, которому его власть нужна, как следующий вдох.

Но я знала и другую сторону Маркуса Бордена.

Его слабую сторону.

Ту, в которую я влюбилась.

Отец. Муж. Любовник.

Никто никогда не узнает об этой его стороне. Она моя и только моя…

И если будет нужно, я унесу его секрет в могилу.