Р.Дж. Льюис - Борден 2

— В точку. Я чувствую, что все это попахивает дерьмом, Борден. И я начинаю думать, что это дерьмо ни к чему в итоге не приведет. Кто здесь более влиятельный, чем ты? Никто. Если кто-то хочет захватить власть, для них это совершенно безнадежно — слишком много людей будут бороться на твоей стороне.

— Деньги, — хладнокровно ответил Борден. — Преданность большинства людей можно купить, если у человека есть достаточно денег. Я не доверяю никому из тех, кого купил, а куплены у меня девять из десяти. И если они захотят скинуть меня, я не смогу их остановить. Быть наверху — это огромнейший риск.

Гектор сжал губы.

— Звучит одиноко.

Так и было. На долю секунды Борден задумался: как он выживал все эти годы без Эммы? Если она исчезнет, он станет никем. Такого одиночества еще раз он не выдержит. Он разрушит себя, впав в ярость и ступив на тропу войны, оставляя за собой только кровь и трупы.

— Понравилась? — неожиданно спросил Гектор, указывая на какую-то брюнетку, извивающуюся около шеста на небольшой сцене. — Ты не отводишь от нее взгляда.

Борден даже не осознавал, куда смотрел — его мысли были очень далеко. Он изучающе посмотрел на девчонку — на каждый обнаженный сантиметр ее тела — и ничего не почувствовал. Абсолютно ничего. Ни малейшего шевеления желания. Никакого любопытства выяснить, что под ее коротенькой юбочкой. Это стало неинтересным после встречи с Кейт, но теперь превратилось в явное сравнение, которое он мысленно проводил. Ни одна девушка не дотягивала до Эммы. Это все, о чем он думал в эти последние долбаные дни. Эмма. Эмма. Эмма.

— У меня лучше, — ответил он.

Гектор хмыкнул.

— Ясное дело.

Борден прищурился на байкера.

— Ты можешь продолжать втыкать свой член в бесчисленное количество кисок, но это не означает, что нельзя остановиться на одной.

— При всем моем уважении, Борден, она должна быть сделана из золота, иметь вкус рома и запах охуенных разноцветных лилий. А, по моим последним сведениям, таких кисок не существует.

Впервые с тех пор, как он узнал этого кретина, Борден по-настоящему улыбнулся.

— Это, скорее всего, к лучшему, Гектор. Ни одна девушка не должна в конечном итоге остаться с таким мужчиной, как ты.

Гектор согласно кивнул.

— Черт, нет. Мне нравятся мои женщины. И их множественное количество. Так оно и останется.

Типичный байкер.

— Тогда ты такой же, как и твой брат.

Гектор недоверчиво засмеялся.

— Судя по внешнему виду этого ублюдка, у него нет никаких шансов закрутить с цыпочками.

— Ты будешь удивлен количеством женщин, которые находят шрамы привлекательными.

— Шрамы? Это отвратительно. Они либо слепые, либо им платят за это.

— Если бы он побрился, то выглядел бы лучше тебя.

— Ну, мы знаем, почему это случится.

Верно. Хоук тщательно охранял тайну своей личности. Только клуб и Борден знали, кто он. И так должно было остаться — это вопрос жизни и смерти.

— Итак, каков план? — спросил Гектор Бордена, возвращаясь к насущной теме.

— Что ты хочешь, чтобы произошло?

Лицо Бордена потемнело.

— Чего я хочу? Я хочу, чтобы Бык запел.

Гектор широко улыбнулся, указывая горлышком бутылки в сторону Бордена.

— Это мы можем.

Эмма

Прошло два часа, а Борден и Гектор до сих пор не появились, и к этому времени я уже немного пошатывалась и хихикала, как дурочка. Кто же знал, что Хоук и Грэм окажутся лучшими собутыльниками?

Хоук сознательно выпил только одно пиво, а Грэм при этом сказал:

— К черту все! Я работаю каждый сраный день по двадцать четыре часа. Я заслужил это.

Я ахнула:

— Грэм, ты только что выругался?

— Он, блядь, сделал это, — сказал Хоук, награждая Грэма увесистым шлепком по спине. — На хер эти сопли! Это операция «Напои Грэма», и мы, блядь, собираемся продолжать это, пока его рот не заставит нас покраснеть.

И Грэм сделал это. Пиво лилось в него, как вода. После четвертой бутылки он встал и включил стереосистему, установив радиостанцию с ужасной кантри-музыкой.

— Нет, — закричала я, спрыгнув со стула и рванув к стерео. — Только не деревенщина! Все, что угодно, кроме деревенщины!

Но Грэм преградил мне путь, с торжественным видом покачав головой.

— Это мой джем, Эмма. Не будь занудой. (Прим.: сокр. от jamsession — джем-сейшн) .

Я умерла. Сдохла. Взорвавшись смехом, я воскликнула:

— Я зануда?

— Да, ты обсираешь мою вечеринку.

Такой смешной.

Я услышала, как Хоук подавился глотком своего пива.