Сергей Лукьяненко - ea94c9fe1ed34b2886490d583402e025

карандаш.

Она поднимает голову, бросает на меня быстрый взгляд и

возвращается к бумагам у себя в руках:

— Ты где это был?

— Бродил по больнице. Дразнил Барб. — Я пожимаю

плечами и верчу в пальцах карандаш. — Она такая крутая.

— Уилл, никакая она не крутая, а просто…

Я смотрю на нее:

— Крутая.

Джули кладет руку на свой необъятный живот.

— Твердая. Правила — дело важное. Особенно для Барб.

В этом она послаблений не дает.

Дверь в конце коридора снова распахивается, впуская на

этот раз Барб и саму девочку-паиньку.

Барб смотрит на меня со строгим прищуром, и я с

невинным видом пожимаю плечами:

— Что? Просто разговариваю с Джули.

Медсестра фыркает, и они обе идут дальше по коридору,

к палате Стеллы. Стелла поправляет маску, оглядывается, и

наши глаза на мгновение встречаются. Я со вздохом смотрю

ей вслед.

— Она меня невзлюбила.

— Кто? — спрашивает Джули, следуя за моим взглядом.

36

Барб и Стелла исчезают в палате, и я снова

поворачиваюсь к Джули.

Она смотрит на меня с тем выражением, которое я видел

уже миллион раз с тех пор, как попал сюда. В ее голубых

глазах словно застыл вопрос «Ты с ума сошел?» . А еще там

нечто похожее на заботу.

Но «ты с ума сошел?» все-таки перевешивает.

— Даже не думай об этом, Уилл.

Я смотрю на лежащий перед ней файл, и в глаза

бросается имя в левом верхнем углу.

Стелла Грант.

— О'кей, — говорю я так, словно речь идет о какой-то

ничего не значащей мелочи. — Пока.

Возвращаюсь в 315-ю. Кашель уже бьет, слизь забивает

легкие и горло, грудь болит после прогулки. Знал бы, что

пробегу половину марафонской дистанции по всей больнице,

захватил бы с собой портативный концентратор кислорода.

Да кого я обманываю?

Прежде чем толкнуть дверь, проверяю по часам, прошел

ли час. Щелкаю выключателем и замечаю на белоснежных

больничных простынях сложенную записку от Хоуп и

Джейсона.

Как романтично с их стороны.

Ребята ушли, и я стараюсь не расстраиваться. Восемь

месяцев назад, когда у меня диагностировали В. cepacia2,

мама забрала меня из школы и перевела на домашнее

обучение с уклоном на международный больничный туризм.

2 В. cepacia (Burkholderia cepacia) — патоген легочных инфекций у больных муковисцидозом, а также патоген

ряда овощей. Может вызывать больничную и внебольничную пневмонию, инфекции мочевых путей, менингит, перитонит, ожоговую и послеоперационную раневую инфекцию, сепсис и эндокардит.

37

Как будто продолжительность моей жизни не была уже и так

отмерена смехотворно коротком сроком, теперь еще и В.

cepacia отхватит от нее изрядный кусок, ухудшив и без того

мою дерьмовую легочную функцию.

И когда устойчивая к антибиотикам бактерия начинает

бушевать внутри организма, новых легких вам никто не даст.

Но для моей матери «неизлечимый» это всего лишь

предположение, и она решительно настроена найти

спасительное лечение, как ту самую иголку в стоге сена.

Даже если при этом понадобится отрезать меня от всех.

Хорошо хотя бы то, что Хоуп и Джейсону до больницы

всего-то полчаса, и они могут навещать меня более-менее

регулярно и держать в курсе дел. С тех пор как у меня

завелась В. cepacia, они — единственные в моей жизни, для

кого я не стал чем-то вроде лабораторной крысы. Они всегда

были такими и, может быть, поэтому так идеально подходят

друг другу.

Разворачиваю записку и вижу сердечко и аккуратный

почерк Хоуп: До скорого! Через две недели тебе — ого-го —

18! Хоуп и Джейсон.

Я невольно улыбаюсь.

Ого-го 18! Еще две недели, и я — сам себе хозяин. Меня

снимут с этого испытательного клинического курса, выпишут

из больницы, и тогда я смогу что-то сделать со своей жизнью,

вместо того чтобы позволять маме распоряжаться ею.

Больше никаких больниц. Никаких скитаний по

лечебницам с одинаковыми побеленными стенами, в которых

врачи испытывают одно за другим различные лекарства и

методы. Только все понапрасну.

38

Если уж суждено умереть, то хотелось бы сначала

пожить по-настоящему.

А потом и умереть.

Смотрю, прищурившись, на фотографию, думаю о том

роковом последнем дне. Что-нибудь поэтичное. Может быть,

на берегу. Или в лодке на Миссисипи. Только чтобы не было

стен. Я бы мог набросать пейзаж, изобразить себя

показывающим средний палец Вселенной, а потом кусающим

большой. Думать о том последнем, роковом дне — не самое