Ольга Валькова: Илья (СИ)

Нужен камень. И все, что у него есть, - его человеческое тело, которое почти вернулось к нему.

****

Они все смотрели на него, а он смотрел на них и улыбался. "Все хорошо, - говорил он им этой улыбкой, - все как надо. Верьте мне и не плачьте: все хорошо". Вся Русь видела пещеры Киевской лавры и камень, в который превращалось тело Ильи Муромца. Он улыбался, чтобы им не было больно. Он смотрел на них спокойно и ласково, чтобы они помнили это: спокойствие. И они, люди, улыбались в ответ. Они верили Илье и верили, что все будет хорошо. И здесь, и там, куда он уходил от них. Они знали, что нужно помнить, помнить всегда: эту улыбку и это спокойствие.

И только в глубине камня еще не покинувшая его душа кричала беззвучно: "Мне больно. Мне так больно. Пожалейте меня. Просто пожалейте. Пожалуйста".

Эпилог

Иван Соколик, обычный человек, и жизнь прожил обычную. Сражался с печенегами, иными врагами, не разбирая, под стягом какого князя. Никогда - с русскими людьми.

Детей вырастил, овдовел.

Когда рука устала держать меч, принял постриг под именем отца Иринея и основал монастырь. Те, кого беспокойный и беспорядочный век лишал крова и надежды, находили там приют.

Многие приходили к нему за советом, и даже из дальних мест приезжали. Отец Ириней бывал очень бережен с душой человеческой, но и резок бывал, и даже груб. Но советы, и разговоры, и даже брань его всегда оказывались на пользу и в радость пришедшему, пусть даже он это не сразу понимал, зато потом убеждался.

К отцу Иринею часто заезжал за духовным наставничеством человек, в тех местах известный: местного князя золотых дел мастер, начитанный в латыни и греческом и многие науки превзошедший.

И этот человек, Кузьмище Киянин, который многое видел и понимал, чего не видели и не понимали другие, считал, что видеть и понимать научился у отца Иринея.

И однажды, уже после смерти старого своего наставника, он понял окончательно, что полученное - от Бога, от людей ли - нужно передавать дальше, иначе это не полученное, а похороненное. И взяв пачку пергамента, начал: "Не лепо ли ны бяшетъ, братие, начяти старыми словесы трудныхъ повестий о пълку Игореве, Игоря Святъславлича? Начати же ся тъй песни по былинамь сего времени, а не по замышлению Бояню..."*

*Версия авторства "Слова" - Бурыкин А.А.(С)