Unknown - 3

Она спала со мной каждую ночь нашей совместной жизни. Пять лет. Она всегда встречала школьный автобус, мчась по дворам соседей к углу. Когда я ругала ее, она никогда не выходила на улицу. Иногда, когда она смотрела на меня, я думал, что она хочет мне что-то сказать. Я думал, что она пытается говорить на человеческом языке, но, конечно, не могла. Она могла говорить только с красивыми золотыми глазами или касаться меня лапой.

Теперь она мертва. Врач не смог исправить свою болезнь.

Я ненавижу врачей.

Я похоронил ее под деревом фуксии. Я вырыл яму, я бы не позволил папочке помочь. Я выкопал его глубоко, и я завернул ее в голубое одеяло. Я положил в ее любимую диванную подушку и ее маленькое блюдо. Я сделал глиняный надгробный камень с ее именем и рисунком, втянутым в мокрую глину, и запек в художественной школе. Я буду скучать по ней навсегда, и я буду любить ее навсегда.

Подписи не было. Сара опустилась на колени на коттеджном полу, держа в руках выложенную бумагу, дрожащую от боли за агонию ребенка.

Это было ее собственное детское горе, выбитое на страницу? Она была этим ребенком? Как она могла забыть такую ??вещь, как смерть любимого животного? И она не думала, что она когда-либо видела кота; кошки были запрещены в Небесном мире. По крайней мере, они были запрещены в Affandar - в указе королевы коты принадлежали только в верхнем мире среди чужих зол. На мгновение она почувствовала себя на грани осознания. Затем исчезло ощущение рассвета.

Две другие статьи только усилили ее путаницу.

Я Баст, я красавица, я все чувствую. В Бубастисе, в храме кошек, мой мех шафрана был почищен рабами, ладан был сожжен для меня и подняты молитвы, и короли сражались за мою милость. Я прогулялся у лотосных прудов, где девственники опустились на колени у моих шелковых лап или на мои сандалии и подали мне деликатесы в золотых чашах.

Я Баст, ребенок лунной ласки. Я Сехмет, рожденный огненными солнцами. Я столкнулся с Змеем, чье имя - Обман, и я его уничтожил.

Хотя змей восстанет заново. Мои дочери будут противостоять ему, и их дочери предстанут перед ним. Поэтому я завещаю своим наследникам Амулет, который обладает силой истины. Я говорю своим дочери: только по правде можно победить Змея. Только ложью он может выжить.

Она положила бумагу, дрожа.

Говорить о Басте или Сехмете в Низовом мире было бы приглашение заключить в тюрьму. Кошки и боги кошек, по указанию королевы, были запрещены - злые и нечистые. Почему Маг скрыл это? Что это значит?

Через долгое время она заняла третью страницу, и эти слова были более удобными, как язык сказок «Пустоты»; хотя странно эта страница тоже говорила о кошках.

Я говорю вам старое ирландское высказывание, что «во всех их существах есть золотые монеты, но есть кошки и вещи, охраняющие их». И людей Данаанов выгнали из ирландских земель в курганы и тайные ущелья. И они спустились через склепы и могилы в преисподнюю. И были среди них Кот Кингсэнд и королевы Катсвольда.

Она не знала смысла Catswold. Но слово встревожило ее. Опасаясь Мага, она вернула бумаги под ящик и запечатала их заклинанием. Она встала и встала у окна, ища скачущую скалу; хотя, если Маг начал, ее нельзя было увидеть. Она стояла и смотрела, затем перешла на полку и сняла книгу заклинаний старой женщины.

Лист через пожелтевшие страницы, она нашла заклинание, которое она хотела. Она сделала это в памяти в одном чтении и вернула книгу на полку, набрасывая на нее пыль пыли, чтобы Маг не знал, что ее тронули. Затем она надела плащ, схватила водный горшок и села на пони. Яма Ада лежала на востоке, прорезав сухую долину Пустоты, где она никогда не была. Она представляла себе пламенное ущелье ямы, разделяющее долину, ее огни прыгали высоко и обжигали землю с обеих сторон. Она представляла себе Ламию, которую она должна называть из Адской ямы, полудракона зверя, полу-женщины, зверя, жаждущего человеческих душ. У нее не было выбора. Эти документы были связаны с ее прошлым. Пришло время узнать о ее прошлом, и только от Ада Зверя она получит ответы.

Глава 3

Она быстро прижала пони к высокому травянистому плато, ее каблуки крепко потянулись к бокам; ее длинная юбка, взбитая ветром, сосала с гранитного неба. Страх перед ямой наполнил ее. Ее воображение чересчур показалось чересчур с Честными Животными и их голодом для человеческих душ и человеческой плоти.

Но с достаточно мощным заклинанием она была бы в безопасности. Если бы она могла вызвать из ямы Ламию и заставить ее ответить на три вопроса, она могла бы узнать, кто она. Она могла бы узнать, почему Маг скрыл от нее прошлую тайну.