Unknown - 6

Чарли сказал: «Кто бы ни был, чтобы получить Харпера, я надеюсь, Гарза видит, что они сжигают его в аду».

Джо Грей тоже так надеялся. Хотя поспешность, с которой адвокат города предложила Гарсу, и давление, которое Геддинг наложил на начальника в Сан-Франциско, заставили Гарза оставить его в недоумении, надеясь, что источник этой хладнокровной установки, чтобы уничтожить Харпера, не доходил до Сан-Франциско через Моленскую площадь.

Баланс жизни Макса Харпера теперь лежит в руках Далласа Гарзы. И Джо Грей, растянувшись на кушетке, подумал, как лучше всего следить за ходом детективного гарзы.

Между тем, он хотел бы взглянуть на уверенного художника Стабби Бейкера, невольного и, по-видимому, бесполезного алиби Харпера.

12 [????????: pic_13.jpg]

КОТ МОЖЕТ путешествовать по кварталам над деревней Молена-Пойнт, никогда не устанавливая лапу на тротуар, пересекая пропасти над улицами на извилистых дубовых конечностях или прыгая через узкие переулки между фонарями и чердачными окнами, рысью между чередующимися вершинами так круто, что даже со всеми когтями, не мог не скользить, приземляясь на раскачивающийся знак внизу или желоб на крыше. На нескольких улицах кошачий путешественник приходит на землю, как обычный турист, и бежит через колеса медленно движущихся автомобилей.

Квартира Stubby Baker была красивым пентхаусом на третьем этаже над рядом эксклюзивных магазинов одежды. Комплект привел Джо Грея и Дульси, как будто она придумала надзор. «Вот где он живет», - прошипела она, цепляясь за дубовую ветку рядом с Джо, три этажа над улицей. «Прямо там, через балкон за этими большими стеклянными дверями, тот, кто пинает кошек».

С дерева, в котором они присели, кошки смотрели вниз на длинный кафельный балкон и пару многослойных французских дверей. Несмотря на яркий день, свет был внутри. Бейкер сидел за обеденным столом, заваленным бумагами, только внутри стеклянных дверей. Он был высокорослым человеком, совершенно непохожим на его прозвище, его темные волосы аккуратно подстрижены, его гладкая кожа хорошо загорела. Человек, которого женщины найдут привлекательным.

В квартире были высокие темные балки на белом гипсовом потолке, белые стены, просвет, сквозь который небо светило синим и ясным. Используемый кирпич образовал пол и угловой камин, рядом с которым висели восемь маленьких, хорошо оформленных репродукций пейзажей Ричарда Дибенкорна, блестящих как драгоценные камни. Открытие за камином, по-видимому, привело к спальне. Перед огнем три коричневых кожаных кушетки образовали роскошную беседочную группу, их подушки были глубокими и привлекательными, идеально подходящими для замешивания когтей.

Бейкер, казалось, полностью погрузился в официальные документы, которые он читал, делая заметки или исправления. Он носил чистые чины и футболку для загара. Дорогие сандалии украшали его тонкие, загорелые ноги. Он произносил каждое впечатление, как в своем человеке, так и в его окружении, состоятельного бизнесмена какого-то роста, а не бывшего конвота с листом прачечной, который растягивал бы городской квартал.

Кошки, проскользнувшие вдоль ветки ближе к окну, смотрели на бумаги, которые его оккупировали, с документами, отмеченными печатями и нотариальными марками, и наземную карту, отмеченную на отдельных посылках. Ручки и правитель были выровнены рядом с ним. Джо прочитал большую печать с ног на голову, талант, который он разработал во время бесконечных завтраков, когда Клайд забил титульную страницу.

«Доверие, - мягко сказал он. «Копии завещаний и передачи собственности». Он изучил карту земли. «Как проходит береговая линия, это будет поместье Памильона».

На торцевом столе, среди беспорядка в мягкой обложке с ушами, лежат стопки купюр. Мягкая обложка, похоже, не соответствовала образу Бейкера; Обложки выглядели как сумасшедший, дешевый тариф. Счет за коммунальные услуги представлял больший интерес, особенно телефонный счет наверху, показывающий полдюжины дальних звонков на один номер округа Марин.

Джо подошел ближе, записав семь цифр в память, точно так же, как он сделал свой собственный номер телефона, Дульси и несколько цифр для Макса Харпера.

Возможно, он не захочет исследовать некоторые из его более причудливых унаследованных талантов,

Графство Марин, примерно в тридцати милях к северу от Сан-Франциско, было домом тюрьмы штата Сан-Квентин. И Ли Уорк не был единственным осужденным убийцей, заключенным там, благодаря Харперу.