Лори Форест - 6e325473ededd6dd5956a26f7af57957

Ваша преданная племянница

Эллорен

Промокнув чернила, я сворачиваю пергамент, запечатываю письмо воском и выключаю лампу.

Наплакавшись в подушку, я засыпаю, и мне снится, что я далеко-далеко от Северной башни. Во сне я сильная, властная и все меня боятся.

Во сне меня зовут маг Карнисса Гарднер.

Я запираю железную решётку в каком-то подземелье, руку оттягивает кольцо с чёрными ключами. В густом сумраке на стенах тускло светятся эльфийские камни.

В клетке передо мной икариты – Ариэль, Винтер, икариты из Валгарда. Здесь же Айрис и Бледдин Артерра с кухни. Я поворачиваю ключ, и металлические крючки щёлкают в замке. Враги в тюрьме, я торжествую, но вдруг слышится детский плач. В дальнем углу сжались малышка Ферн и шелки из Валгарда. Шелки смотрит на меня огромными печальными глазами.

– Вы можете выйти, – говорю я, пытаясь отпереть замок, но ключ заело.

Шелки сидит неподвижно, обняв плачущую де­вочку.

– Слишком поздно, – печально произносит она. – Ты уже заперла дверь.

В клетке остаются только Ферн и шелки, остальные куда-то исчезают.

Покрывшись холодным потом, я упрямо пытаюсь открыть замок.

– Никогда не бывает слишком поздно, – настойчиво повторяю я.

Однако замок не поддаётся.

Это ошибка. Какая-то ошибка. За спиной раздаётся шум, и я оборачиваюсь.

Примостившись на выступающем из стены камне, на меня смотрит страж. Белые крылья залиты зелёным сиянием, огромные глаза полны тоски.

– Ещё не поздно, – говорю я шелки и девочке-уриске. – Я обязательно вас освобожу.

Остаток ночи я сражаюсь с замком, но ключ так и не поворачивается.

Глава 11. Гарднерийцы

На следующее утро я просыпаюсь от стука в дверь и в страхе подскакиваю на кровати. Где я? При виде Ариэль, распластавшейся на постели, и Винтер, сжавшейся клубком под грязными одеялами, меня охватывает отвращение.

– Эллорен?

Из-за двери доносится голос Рейфа, и весь мир словно становится прежним. Я выпрыгиваю из кровати, распахиваю дверь в коридор и обнимаю брата. Рейф, смеясь, покачивается под таким неожиданным напором, но скоро обнимает меня в ответ ещё крепче.

– Рен! Я слышал, как ты устроила им весёлую жизнь! – улыбается он.

Я смеюсь сквозь слёзы. Какое счастье – видеть родных! Жизнь снова играет всеми красками.

Рейф заботливо осматривает синяк у меня на скуле.

– Ты к лекарю ходила? – спрашивает он, поглаживая меня по щеке.

– Само пройдёт, – качаю я головой. – Сейчас уже лучше. А где Тристан? Где Гарет? – заглядываю я брату за спину.

– Остались внизу, – поясняет Рейф. – С нами ещё Айс­лин и Экко.

– Меня поселили с икаритами, – показываю я на дверь в комнату.

Рейф мрачно кивает.

– Айс­лин и Экко нам рассказали.

– Как я рада, что вы приехали! – утерев слёзы, радуюсь я.

– Одевайся. – Рейф ласково сжимает мне руку. – Что-то ты неважно выглядишь. Надо тебя накормить.

Унылая, серая комната при дневном свете выглядит омерзительно. Здесь грязно, пахнет тухлятиной, а ещё чем-то кислым и гнилым, как от икаритов в Валгарде. Демоны-икариты проснулись.

Ариэль съёживается в углу, как кошмарная горгулья, и следит за каждым моим шагом. Винтер уселась на подоконник большого круглого окна, крепко обхватив себя тонкими чёрными крыльями. Видна только её макушка, похожая на диковинную огромную черепаху.

Икариты напуганы и сбиты с толку.

Они здесь живут чуть лучше животных. В очаге – грязь, пол перепачкан сажей. Всюду валяется изодранная чёрная одежда, книги и прочий мусор. Пол закапан белыми птичьими отметинами. Я запрокидываю голову в поисках дыр в крыше или птичьих гнёзд, но ничего не нахожу.

Кровать, которую я вчера отвоевала, придвинута к стене слева возле двери в маленькую ванную комнату и туалет. Ариэль и Винтер отодвинули свои кровати к противоположной стене, по обе стороны от очага. Вся мебель в комнате старая и исцарапанная, нет ни ковра на полу, ни гобеленов на стенах, чтобы защититься от надвигающегося осеннего холода. Всю ночь я куталась в зимнюю накидку и мамино одеяло, чтобы хоть немного согреться.

Не комната, а лесная пещера.

Наверное, поселить икаритов в старой башне, где раньше находился пост лучников, охранявших покой долины, было удобно. Особенно для гарднерийцев, которые считают один взгляд икарита источником скверны.

Очевидно, тётя Вивиан не беспокоится об осквернении моей души икаритами и пойдёт на что угодно, лишь бы вырвать у меня согласие обручиться с Лукасом Греем.