Марш Генри - Призвание. О выборе, долге и нейрохирургии

шортах. Рядом с ними сидел пожилой темнокожий непалец. Все трое готовили

«сухой паек» для слонов: лепили шарики из риса, смешанного со сладостями

(предварительно удалив целлофановую упаковку), а затем, придерживая шарик

одной ногой, руками наматывали на него длинную траву. Девочки, целиком

поглощенные своим занятием, не издавали ни звука. Когда я поинтересовался,

откуда они, девочки улыбнулись и сказали, что приехали из Германии. Я не знал,

что и думать об этих детях зажиточного Запада, играющих в крестьян.

Внезапно из джунглей показался огромный слон, на шее которого – очень высоко

– сидел погонщик. Исполинское создание поражало невозмутимым величием и

неожиданной для столь массивного зверя грацией.

Один из последних представителей древней мегафауны на суше, доживших до

наших дней.

– На нем-то мы и поедем, – сказал Дев.

Погонщик подвел гиганта к нам, и тот, согнув ноги в коленях, неуклюже улегся на

землю. Погонщику и его помощникам понадобилось время, чтобы водрузить

слону на спину деревянный каркас на мягкой подстилке, удерживаемый на месте

широкой подпругой. Пока они возились, я подошел к слону и заглянул в его

маленькие задумчивые глаза – он ответил мне прямым взглядом. За день до того

я читал про слонов: про сорок тысяч мышц в их теле и про крупный мозг –

больше, чем у всех остальных сухопутных млекопитающих. Слоны – чрезвычайно

общительные животные, ведущие высокоорганизованную социальную жизнь.

Они утешают друг друга, оплакивают погибших собратьев – у них даже есть своего

рода язык, на котором они общаются между собой. Кроме того, они узнают себя в

зеркале (что, как правило, свидетельствует о наличии самовосприятия).

* * *

Никто не знает, сколько нейронов нужно, чтобы возникло сознание. Последние

исследования указывают на то, что им могут обладать даже насекомые: в их мозге

обнаружено сходство со средним мозгом пресмыкающихся и млекопитающих, в

котором, по мнению ряда ученых, и зарождается сознательная жизнь.

Чтобы понять, есть ли у существа сознание, надо установить, чувствует ли оно

боль, но по сей день доподлинно неизвестно, в какой точке нервной системы

возникает боль. Если оказать болевое воздействие на клешню омара, то он потрет

больное место другой клешней. Что это? Всего-навсего рефлекторное действие?

Больше похоже на то, что он все-таки чувствует боль. Стоит ли напоминать, что

мы варим омаров заживо, чтобы их потом съесть?

Когда пациент без сознания, например после черепно-мозговой травмы, мы

оцениваем глубины комы, причиняя ему боль. Врач может нажать карандашом на

ногтевое ложе одного из пальцев рук пациента либо с силой надавить большим

пальцем на супраорбитальный нерв, расположенный над глазом. Если пациент

реагирует на это действие – пытается оттолкнуть врача или же, подобно лобстеру,

подносит руку к тому месту, в котором чувствует боль, – то мы делаем заключение

о наличии некоторого осознанного восприятия боли, пусть даже пациент потом об

этом ничего не вспомнит. Если же пациент в глубокой коме, то он либо вообще не

реагирует на боль, либо рефлекторно и бесцельно двигает конечностями. В таком

случае мы заключаем, что в реакциях пациента отсутствует сознательный элемент

и он находится в совершенно бессознательном состоянии.

По другую сторону шкалы – противоположную той, на которой разместились

насекомые, – нас поджидает другая загадка: почему мозг китов настолько крупнее

нашего? Разумеется, есть и структурные различия (так, у китов нет IV коркового

слоя, и у большинства из них отношение вспомогательных глиальных клеток к

нейронам больше, чем у нас), но никто не знает, почему в ходе эволюции у них

сформировался столь массивный мозг и для чего он им нужен. Впрочем, в

последние годы интеллект животных активно исследовался, благодаря чему

удалось пролить некоторый свет на этот вопрос. Помимо прочего, ученые

выяснили, что одни коровы могут заводить дружбу с другими; в мозге у гриндов

(вид дельфинов) больше нейронов, чем у каких-либо других живых существ;

скаты манта узнают себя в зеркале, а рыбы способны общаться между собой и

совместно охотиться. Мы все дальше отходим от представлений о дуализме души

и тела, который проповедовал Декарт, и от его ужасных заявлений о том, что

животные – всего-навсего автоматические механизмы.