Карл Барт - Карл Барт Очерк догматики

Течение текста символа уже внешне показывает нам, что мы приближаемся к цели — цели деяния Иисуса Христа, поскольку оно свершилось раз и навсегда. На этом пути еще будет что-то в будущем, что станет видимым ближе к концу текста символа — «Он и придет оттуда …». Однако то, что свершилось раз и навсегда, предстает перед нами как нечто завершенное в целом ряду причастий в прошедшем времени: зачатого, рожденного, пострадавшего, распятого, умершего, погребенного, сошедшего, воскресшего. И вдруг настоящее время — «сидящего по правую руку Бога». Все обстоит так, как будто мы совершили восхождение на гору и достигли уже вершины. Это настоящее время сочетается еще с одним, последним причастием прошедшего времени — «взошедшего на небо», что, в свою очередь, завершает «воскресшего из мертвых».

С этим «сидящего по правую руку Бога» мы очевидным образом входим в новое время, наше настоящее время, время церкви, окончательное время, начатое и основанное деянием Иисуса Христа. В Новом Завете сообщение об этом событии завершается сообщением о воскресении. Почти по аналогии с чудом Рождества. В Новом Завете протянулась относительно тонкая линия того, что говорится о сидении по правую руку Бога. И в Евангелии восхождение на небо упоминается относительно редко. Речь идет об этом переходе, о повороте от времени откровения к нашему времени.

Что означает восхождение на небо? В соответствии с тем, что мы в свое время сказали о небе и земле, это во всяком случае означает, что Иисус покидает земное пространство, то есть то пространство, которое постижимо для нас и в которое он стремился ради нас. Он уже больше не принадлежит этому пространству, как принадлежим ему мы. Это не означает, что оно становится чужим для Него, что это пространство не является и его пространством. Наоборот, поскольку Он располагается над этим пространством, Он наполняет его и присутствует в нем. Однако уже не таким образом, как это было во время его откровения и земного деяния. Восхождение на небеса не имеет в виду, что Христос перешел в какую-то другую сферу тварного мира — в сферу того, что для нас непостижимо. «По правую руку Бога-Отца» имеет в виду не только переход из сферы постижимого в сферу непостижимого в тварном мире. Иисус удаляется в направлении тайны божественного пространства, совершенно сокрытого от человека. Не небо является местом его пребывания — Он с Богом. Распятый и воскресший там, где Бог. В том и цель его деяния на земле и в истории, что Он уходит туда.

Воплощение и распятие на кресте — это унижение Бога. А воскресение Иисуса Христа — возвышение человека. Христос как носитель человечности, как наш представитель там, где Бог, и так, как Бог, наша плоть, наша человеческая сущность в Нем возвышена до Бога. Таково завершение его деяния в том, что мы с Ним наверху! Мы с Ним у Бога!

Отсюда мы должны посмотреть назад и вперед. Если мы верно понимаем Новый Завет с его свидетельством относительно такого исхода и деяния Иисуса Христа, то этот исход характеризуется двумя моментами.

1. От Него исходит свет, видимый его апостолами. Свидетелям его воскресения в завершение доверяется знание. В Евангелии от Матфея стоят слова Христа: «дана Мне всякая власть на небе и на земле» (28: 18). Имеет смысл и необходимо связать эти слова со словами: «сидящего по правую руку Бога, всемогущего Отца». Понятие всемогущества появляется здесь в обоих случаях. В Послании к Ефесянам (4: 10) находит выражение это же знание: «Нисшедший, Он же есть восшедший превыше всех небес, дабы наполнить все». Наполнить своей волей и своим словом. Он сейчас в вышних, Он сейчас Господь и явлен как таковой. Здесь мы вернемся к тому, о чем уже говорили в свое время при истолковании первого положения. Если мы правильно говорим о Боге всемогущем, который надо всем, то от нас требуется ни в коем случае и ни в коем смысле не понимать под всемогуществом Бога что-либо иное, кроме как ту действительность, о которой говорит второе положение. Знание, которое получили апостолы на основе воскресения и завершением которого является восхождение Христа на небо, есть, по существу, то основополагающее знание, что, с одной стороны, примирение, которое произошло в Иисусе Христе, не является какой-то случайной историей, а с другой стороны, в этом деянии милости Божьей мы имеем дело с деянием всемогущества Бога и тем самым имеем дело с чем-то последним и высшим, за которым нет уже никакой другой действительности.