Рамана Махарши - Шри Рамана Махарши - Жизнь и Путь

Через некоторое время ему пришла в голову мысль, что юного Свами будут меньше беспокоить в Гуру­муртаме, как называли эту святыню, а также, поскольку стоял прохладный сезон, такое место окажется более уютным. Тамбиран не решался предложить это и сна­чала обсудил вопрос с Найянаром, поскольку никто из них еще не говорил со Свами. В конце концов он набрался мужества сделать предложение. Свами согла­сился и в феврале 1897 года, менее чем через полгода после своего прибытия в Тируваннамалай, ушел с Там­бираном в Гурумуртам.

Когда он прибыл туда, образ его жизни не изме­нился. Пол внутри святыни кишел муравьями, но Сва­ми, казалось, не обращал внимания на их ползание по нему и укусы. Через некоторое время в одном из углов ему поставили табурет для сидения, а ноги по­грузили в воду, чтобы защитить от муравьев, но даже тогда он опирался спиной о стену, создавая мостик для них. От такого постоянного сидения спина остав­ляла неизменный отпечаток на стене.

Паломники и туристы начали скапливаться у Гурумуртама, и многие падали ниц перед Свами, одни — с молитвами о благах, другие — из чистого бла­гоговения. Толпа стала такой, что было невозможно поставить бамбуковую ограду вокруг его сиденья, за­щищающую Свами, по крайней мере, от прикоснове­ния кого-то из собравшихся.

Сначала Тамбиран поставлял немного еды, что бы­ла необходима, от предлагаемой в святыне его Гуру, но вскоре покинул Тируваннамалай. Он сказал Най­янару о своем возвращении обратно через неделю, но обстоятельства так сложились, что отсутствовал боль­ше года. Несколькими неделями позднее Найянар то­же должен был уйти к своему матху (частному храму, или святыне), и Свами остался без слуги. С пищей трудностей не было — фактически к этому времени там было несколько поклонников, желавших регулярно приносить еду. Более настоятельная потребность со­стояла в том, чтобы не подпускать толпы праздных наблюдателей и посетителей.

Это случилось незадолго перед тем, как пришел другой постоянный слуга. Один малаяламский садху по имени Паланисвами посвятил свою жизнь почи­танию Бога Виньяки. Он жил большим аскетом, ел только раз в день и то лишь пищу, предложенную Богу при пудже , даже без соли в качестве приправы. Его друг по имени Шриниваса Айяр однажды сказал ему: «Почему ты проводишь свою жизнь с этим каменным Свами? В Гурумуртаме есть молодой Свами из плоти и крови. Он погружен в тапас (аскёзу) словно юный Дхрува в Пуранах . Если ты пойдешь и послужишь ему и соединишь себя с ним, то достигнешь цели жизни».

Приблизительно в это же время и другие также рас­сказывали ему о юном Свами, о том, что у того нет слуги и что служить Свами — блаженство. Он был до глубины души взволнован самим видением Свами. Не­которое время из чувства долга он еще продолжал свое поклонение в храме Виньяки, но его сердце уже было с живым Свами, и вскоре его преданность послед­нему стала всепоглощающей. Двадцать один год он служил Свами как слуга, посвятив ему весь остаток жизни.

Работы у него было довольно мало. Он получал еду, предложенную почитателями, но всё, что Свами при­нимал, состояло из ежедневной единственной чашки пищи в полдень, а остальное возвращалось жертвова­телям как прасад (Милость в форме дара). Если Па­ланисвами требовалось для чего-либо уйти в город — обычно чтобы достать какую-нибудь духовную или ре­лигиозную книгу у приятеля, — он запирал святыню, а при возвращении обнаруживал Свами в том же по­ложении, в каком оставил его.

Тело Свами было крайне запущено. Оно игнори­ровалось им полностью и никогда не мылось. Волосы отросли снова, были густыми и спутанными, а ногти выросли длинные и скручивались. Некоторые считали это знаком глубокой старости и распространяли слух, будто Свами сохранил молодое тело йогическими си­лами. Действительно, его тело было ослаблено до пре­делов выносливости. Когда ему требовалось выйти, то силы хватало только, чтобы едва приподняться. Он поднимался на несколько дюймов, а затем вновь падал обратно, от слабости и головокружения, и требовалось несколько повторных попыток, прежде чем удавалось встать на ноги. При одном таком случае он дошел до двери и уже держался за нее обеими руками, когда почувствовал, что Паланисвами поддерживает его. Всегда нерасположенный принимать помощь, он спро­сил: «Почему вы держите меня?», и Паланисвами от­ветил: «Свами собирался упасть, и я поддержал его, чтобы предотвратить падение».