Насу Киноко: Kara no Kyoukai: Chapter 03

конец уже близок. Боль… она будет недолгой. Тусклый свет ламп начал гаснуть, и дело

было не в отсутствии электричества. Теперь она могла видеть только те картины, что

остались в памяти. Нет, даже они медленно уплывали куда-то во тьму. Не в силах вынести

предсмертного одиночества, Фудзино заговорила. Громко, как ей казалось. Это было

самое сокровенное желание, то, которое она упрямо прятала глубоко в груди. Детская

мечта, всплывшая на границе холодной пустоты.

– Мне больно… Больно, семпай. Очень больно… и так хочется плакать… Можно?..

Мама, можно, я поплачу?..

Именно эти слова всегда сидели у нее в груди. Ей так хотелось сказать их. Если бы, если бы она осмелилась произнести их тогда, тем вечером три года назад…

Она плакала. Ей было так больно, так грустно, так одиноко – она уже ни за что не

могла сдержать слез. Странно, но они немного притушили горящий внутри Фудзино

огонь. Да, ведь тот мальчик говорил: боль – не то, что нужно запирать в себе. О ней нужно

рассказать, рассказать тем, кто неравнодушен к тебе. Фудзино плакала, плакала не только

от боли, но и от благодарности – за то, что встретила его. Но это еще не все. Совсем уж

45

незаслуженным счастьем оказалась вторая встреча, совсем недавно. Она увидела его

снова, прежде чем уйти…

– Тебе больно?

Как живое воплощение боли, над ней возникла Шики. Она стояла выпрямившись, нож в опущенной руке. Фудзино подняла глаза, ища взгляд убийцы.

– Боль – не такая штука, которую нужно терпеть в одиночку. Ей нужно поделиться.

Удивительно. Слова Шики… они были теми же самыми, что всплыли бесценным

воспоминанием из памяти умирающей Фудзино.

Конечно. Конечно, Шики была права. Если бы Фудзино могла вернуться, начать

все сначала… она никогда не вступила бы на дорогу, ведущую в темноту. Перед ней

мелькнули картины нормальной, спокойной жизни – несбыточная мечта. Нет, для нее уже

давно не было возврата. Она согрешила. Страшно согрешила. Убила столько людей.

Убила их, потакая своим безумным, извращенным желаниям.

Перед глазами блеснула сталь. Асагами Фудзино покорно перестала дышать. Боль

исчезла, растворилась. Как быстро.

Она даже не почувствовала боли от клинка, пронзившего ее грудь.

Границы пустоты: глава 03 11

5

Тайфун уже безжалостно сотрясал город, когда я вернулся в офис. Небольшой, но

ценной наградой мне оказалось неподдельное удивление в глазах Тоуко-сан. Представьте

себе – она выронила сигарету, которую собралась зажечь, когда я вошел, насквозь

промокший под дождем.

– Ничего себе! Как ты быстро управился – дня не прошло.

– Услышал прогноз и поторопился вернуться, пока еще ходит транспорт.

Моя начальница кивнула, но выражение ее лица оставалось странным. Кажется, случилось что-то плохое… Нет, постойте, сначала главное дело.

– Тоуко-сан, что касается Асагами Фудзино. Она не родилась с

нечувствительностью к боли. До шести лет она была нормальным ребенком.

– Что?.. Не может быть. Послушай, болевая невосприимчивость не сделала ее

инвалидом, но это было бы невозможно, если бы причиной стало повреждение

позвоночника, случившееся уже в сознательном возрасте. То, что она может двигаться, вообще уникальное явление, и такое возможно лишь при врожденном нарушении работы

спинного мозга – иного объяснения я не могу себе представить.

– Да, именно так и говорил ее лечащий врач.

Мне хотелось подробно рассказать о моих розысках в Нагано, но времени не было.

Поэтому я сразу начал с истории семьи Асагами… то есть Асаками.

– Семья Асаками древняя и уважаемая, но они полностью обанкротились, когда

Фудзино было двенадцать лет. Она вместе с матерью попала в семью Асагами –

преуспевающее ответвление от фамильной линии. Асагами приняли на себя долги, а в

обмен заполучили землю, на которую целились уже давно, и все оставшееся имущество.

Пока Фудзино была маленькой, с ее восприимчивостью к боли было все в порядке, но, следует сказать, она обладала некой странной силой. Говорили, что она могла гнуть

предметы, не прикасаясь к ним.

– Дальше?..

– Ее боялись и ненавидели, как воплощение зла. Началась травля. Но к тому

моменту, как Фудзино исполнилось шесть, эта сила исчезла без следа – вместе с болевой

чувствительностью.

– Вот оно что… – на лице Тоуко-сан отразилось понимание. Нет, не просто

понимание – злорадная ухмылка. Кажется, она была просто в восторге.