Мишель Фейбер - Рассказы из сборника Дождь прольется вдруг

Брайан был практикующим шиатцу целителем, работал со звездами, немного знал Джони Митчелл и даже получил как-то приглашение на один из ее нечастых концертов, который прослушал из-за кулис. «Она действительно хороша - даже лучше, чем я ожидал».

А вот это, интересно, какого дьявола значит?

Линда вдруг сообразила, что в квартире звонит телефон.

Вообще-то, звонил он уже довольно давно, просто Линда думала, что это такой звуковой эффект, сопровождающий песню, которую исполняла сейчас Джони Митчелл - отповедь духу потребительства, содержавшую, среди прочего, записанные на пленку высказывания случайных людей: «Я люблю мой “порш”» и прочее.

- Алло?

- Привет, это Элен.

Выходит, не Эд.

- Э… Элен? Как ты меня нашла?

- Ты же сама на прошлой неделе дала мне этот номер.

- Правда?

Нелепица какая-то, все равно что назвать дочери телефон супермаркета, в который она иногда заскакивает за покупками, или номер поезда, которым ездит в город.

- Ну да, - подтвердила Элен, голос ее звучал устало, напряженно, измотанно. - Сказала, что теперь твой дом будет здесь. Что у тебя, наконец, имеется будущее, а не одно только прошлое.

- Неужели?

- Послушай, мам. У меня все плохо. Мне нужно на время уехать.

- Уехать?

- Эти журналисты, которые лезут к нам с тех пор, как мы разбогатели - они меня просто достали. Газеты приклеили мне кличку «Наследница Сперома», а я хочу быть обычным человеком и никому не мозолить глаза! А тут еще газетчики пронюхали, где я живу, проследили за машиной, на которой Фергюса возят в садик.

- И что?

Пращи и стрелы душечки-судьбы несколько очерствили Линду: она же сумела по-новому сбалансировать энергетические потоки своей жизни, отчего же и другим не проделать то же самое?

- Эти газетчики… - продолжала стенать Элен. - Им непременно нужно знать мое мнение о папиной ссоре с прочими членами корпорации «Спером», о купленном им Моне, которого он и называет-то «Монетом», о его аресте за вождение в пьяном виде. И все время спрашивают, известно ли мне, куда пропал Вилли Спинк, и… и что я думаю о твоем разрыве с папой. Шляются вокруг моего дома… толпами , мама, орут что-то в окна и двери. Я больше так не могу. Я оставляю Фергюса папе и уезжаю в Тунис.

- В Тунис? А как же я?…

- Ну, я думаю, тебе лучше со мной не ехать. Газетчики…

- Нет, я о другом, - дыхание Линды стало прерывистым. Что все это значит? - Как ты можешь оставить мальчика на попечение человеку вроде твоего отца?

- Не говори ерунды, мама. Папа любит Фергюса. Ему нужен кто-то, о ком он сможет заботиться. Он просто одинокий мужчина пятидесяти с лишним лет, растерявший всех друзей и получивший слишком много денег. Побудет немого дедушкой, ему это только на пользу пойдет.

- Я… Так когда ты уезжаешь?

- Считай, что уже уехала, мам, - ответила Элен, тоже теперь дышавшая со всхлипами. - Я звоню из аэропорта. Фергюс дома.

- Что значит «дома»?

И тут единственное дитя, произведенное Линдой Джером на свет, заплакало, сотрясая дрожащим голосом оптические волокна телефонной линии.

- Я больше не знаю , что это значит, - простонала Элен. - Скажи, вы с папой уже развелись?

Когда телефонная трубка снова легла в свою пластмассовую вмятинку, Линда обнаружила, что в доме сильно похолодало. Она знала, что отопительные батареи Брайана снабжены (как почти у всех теперь) «Спером-приставкой», однако не знала, где эта штука находится и как включается. Дрожа в своем купальном халате, она вспомнила горячую ванну, которую разделила вчера с Брайнаном, вспомнила, как хорошо в ней было. И, замявшись всего лишь на миг, чтобы сообразить, где тут у него ванная комната, вернулась к теперь уже беспенной, лишившейся целомудрия воде и на пробу окунула в нее палец.

Все еще довольно горячая; Брайан «Сперома» не жалел.

[A]

Когда еще ровно шесть месяцев спустя у кровати Эда и Линды Джером зазвонил телефон, их отделяло от совместного оргазма пять-шесть тычков, самое большее.

- Пусть звонит, - простонал Эд. - Это Элен, у нее снова изменились планы на завтра.

- Нет, нет! - задыхаясь, возразила его жена. - Я знаю, кто это. Просто знаю!

Линда протянула руку - настолько, насколько смогла протянуть, не отлепившись от Эда, - смахнула трубку на подушку и уже тут схватила ее.

- А… алло? - произнесла Линда.

- Алло! Это Вилли Спинк! - прозвучало в ответ.

- Вилли! - взвизгнула Линда. - Где ты?!

Большую часть года о нем не было ни слуху ни духу. Газеты называли Вилли первой жертвой сенсационного успеха своего открытия, что, в общем-то, было правдой. Стоило общительной клетке взвиться ракетой вверх, пробив крышу фондовой биржи, как лабораторию Вилли начали осаждать журналисты самого разного пошиба. Он лишился возможности думать о своих исследованиях, вдрызг разругался с Эдом, безутешно поплакал на плече Линды, а потом просто исчез, потонул в тумане газетных домыслов.