Unknown - o 0424287a7cd27205

микроскопа, телескопа или любого сенсорно-эмпирического устройства.

В: Так как же можно достигнуть или «увидеть» эту внутреннюю глубину?

КУ: Здесь к работе подключается интерпретация. Все правосторонние пути

предполагают участие восприятия, а все левосторонние пути предполагают участие

интерпретации.

И для этого есть простая причина: поверхности можно увидеть, но глубину следует

уже интерпретировать. Когда мы с вами говорим, вы не просто смотрите на некоторую

поверхность, некоторое улыбающееся лицо, некоторый эмпирический объект. Вы хотите

знать, что происходит внутри меня. Вы не только наблюдаете за тем, что я делаю, вы

также хотите знать, что я чувствую, что я думаю, что происходит внутри меня, в моем

сознании.

Поэтому вы задаете мне какие-то вопросы, получаете ответы и пытаетесь

68

интерпретировать то, что я имею в виду. В каждом предложении вы должны

интерпретировать его значение. Что же он имеет в виду под этим? О, я понимаю, вы

имеете в виду вот это. И так далее.

И нет никакого другого способа, кроме интерпретации, достигнуть моей глубины.

Мы должны говорить, и вы должны интерпретировать значение разговора. Это

совершенно неизбежно. И даже если бы вы были великим экстрасенсом и могли бы

полностью читать мои мысли, то вам все равно пришлось бы еще выяснить значение моих

мыслей, все равно пришлось бы еще проинтерпретировать то, что вы прочитали.

В: Это очень отличается от пристального монологического взгляда.

КУ: Да, интерпретация полностью отличается от наблюдения за некоторыми

поверхностями с определенным положением. Глубина не сидит на поверхности и не ждет, чтобы ее заметили! О глубине необходимо говорить, и этот разговор должен

интерпретироваться.

Именно поэтому все на левой половине рисунка 5—2 нуждается в некоторой

интерпретации. И интерпретация — это единственный способ, которым мы можем понять

глубину друг друга. Так что у нас есть очень простое различие между правым и левым

путями: поверхности можно увидеть, а глубина должна интерпретироваться.

В: Это очень точное различие!

КУ: Да. И именно поэтому, как мы увидим далее, правый путь всегда спрашивает:

«Что оно делает?», тогда как левый путь всегда спрашивает: «Что это означает ?»

Это необыкновенно важно, потому что здесь перед нами предстают два совершенно

разных подхода к сознанию и к его пониманию. Оба пути являются одинаково сильными

способами познания, но они должны быть тщательно уравновешены и объединены. И это, в свою очередь, определит наше приближение к более высоким стадиям эволюции

сознания, как в индивидуальном, так и в коллективном развитии, их уравновешивание

непосредственно связано с нашим духовным развитием.

Мы имеем дело, если можно так сказать, с правой и левой руками Бога, или с двумя

способами проявления Духа в мире.

Что означает этот сон?

В: Возможно, вы приведете некоторые примеры этих двух путей? Начнем с

психологии.

КУ: Психоанализ в основе своей является левосторонним, или интерпретативным, подходом, а классический бихевиоризм — правосторонним, или эмпирическим. В

психоанализе обо всем говорит название главной книги Фрейда «Толкование

сновидений». Сон — это внутренне событие. Он состоит из символов. Эти символы

можно понять только путем интерпретации. Что же означает сон? Одно из открытий

Фрейда заключалось в том, что сон не случаен, наоборот, он содержит скрытый смысл, который можно проинтерпретировать и понять.

Поэтому самым простым обобщением метода Фрейда можно считать фразу

«разговор, то есть диалог излечивает»! Диалог, а не монолог, означает, что мы должны

научиться глубже и адекватнее интерпретировать свою глубину. Нас наводняют

симптомы, такие как нервозность или желание, которые захватывают наше сознание.

Почему я так подавлен? Каковы причины и смысл этого состояния? И поэтому в курсе

психоанализа я учусь смотреть на свои сны, симптомы, беспокойство, желания так, чтобы

они имели смысл. Я учусь интерпретировать их так, чтобы они проливали свет на мое

внутреннее состояние.

Возможно, я найду внутри себя тайную злость на потерянного отца, и эта злость

проявляется как депрессия. Я бессознательно неправильно интерпретировал этот гнев как

депрессию. И поэтому во время терапии я учусь интерпретировать эту депрессию более