tikhanovskaya - o f08c074105e92fe7

От подъёма в тесном, ограниченном пространстве скоростного лифта Костику неприятно

заложило уши, стало трудно дышать. Ему не хватало воздуха, он начал задыхаться. Зазвенело в

ушах, перед глазами потемнело и поплыло. По телу стала разливаться слабость, Костик побелел.

– Дыши, дыши глубже! – бабушка подхватила его, как тряпичную куклу. – А как же

космонавты? Их в центрифуге крутят целыми днями. И ничего… Я думала, ты у меня

космонавт… – она старалась привести Костика в чувство, отвлекая разговором.

Ему было очень плохо, и он даже представить себе не мог, что придётся ещё хотя бы раз

испытать подобное. Он понял, что никогда не сможет стать космонавтом.

Когда его вывели из лифта на обзорную площадку, он увидел сквозь небольшую прореху в

плотной низкой облачности кусочек Москвы с крохотными и какими-то ненастоящими

машинками.

И всё-таки эти немногочисленные события, оставившие самые разные впечатления, хранились в

сознании Костика так же бережно, как бесценные, милые детскому сердцу мелочи в коробочке из-под

леденцов, которую он прятал в укромном местечке: полосатый камушек, найденный на речке, стеклянный шарик, кусочек канифоли, который представлял особую драгоценность, белое пёрышко, яркий фантик и засохший майский жук.

Глава 12 . МАЙСКИЙ ЖУК

С этим жуком была связана целая история.

Однажды Костик увидел, как какой-то парнишка поймал майского жука и, привязав к нему нитку, ходил с ним по двору.

Бедный глупый жук, натужно жужжа, кружась вокруг его руки, хотел улететь. Пыжась изо

всех сил, тянул нитку, безуспешно стараясь вырваться из обстоятельств, что были сильнее его. Но

гадкий мальчишка держал его крепко, не отпускал.

Тогда впервые Костик узнал два сильнейших противоречивых чувства: сострадание к

беззащитному живому существу, судьба которого была в безжалостных руках, и… зависть.

Ни о чём на свете он так не мечтал, как о живом майском жуке.

И то, что нельзя было купить ни за какие деньги и получить в качестве подарка, он нашёл в

земле. Но жук был вялым, летать не хотел и скоро вообще перестал подавать признаки жизни. И

всё-таки Костик сохранил его – на память.

Это жалкое засохшее насекомое обладало почти волшебным свойством. Стоило Костику

взглянуть на него, как в его воображении оживала картинка: он гуляет по двору с жуком, вибрирующим на тоненькой ниточке, осязаемо ощущая, как сильно тянет жук. Но вот Костик

отпускает нитку, и спасённый жук, так и не поняв, что с ним произошло, взлетает к небу.

Глава 13. КРЫМ

Костик сидел за столом просторной столовой крымского санатория, куда они, проживая в

частном секторе в комнатёнке размером с купе, ходили завтракать, обедать и ужинать.

– Опять рыба с макаронами! Не люблю рыбу.

– Если не съешь, – сказала бабушка, – эту тарелку снова принесут на обед. Не съешь на обед

– принесут на ужин. Так что уж лучше ешь сейчас. А за это, – бабушка заговорщицки понизила

голос, – я покажу тебе дельфинарий.

Костик вздохнул и стал запихивать в себя макароны.

– Всё. Больше не могу, – он и правда ничего не мог с собой поделать.

– Ладно, – сказала Анна Алексеевна, – иди в дом, а я скоро приду. – Костик молча поднялся

и пошёл к выходу, боясь спросить, зачтётся ли ему несъеденная рыба.

Бабушка скоро вернулась и сообщила, что на завтра автобус раскуплен и только на

следующей неделе есть возможность попасть в дельфинарий. Эта новость очень обнадёжила

Костика, он увидел, что у бабушки действительно есть намерение побывать в дельфинарии, но, с

другой стороны, он боялся, что долгое ожидание может разрушить их планы.

Он обрадовался предстоящему приключению. Бабушкино обещание взбудоражило его

фантазию, окрашивая в мажорные тона неделю, которую предстояло перетерпеть. Но иногда

беспокойные мысли о том, что что-нибудь может помешать сбыться его желанию, нависая тучей

сомнений, омрачали его ожидания. Вдруг бабушка не успеет, и все билеты расхватают, или

автобус поломается, или у бабушки снова подскочит давление. Он гнал их от себя, чтобы дать

возможность укорениться светлой надежде, чтоб она успела окрепнуть и прорасти к сроку

ростком события, которому уже ничто не сможет помешать. Но тревожные мысли, как назло, упорно лезли в голову.

Костик проснулся раньше обычного. Внутренние часы бежали вперёд, торопя приход нового