Неизвестно - Попов

Признаться, я шел с намерением поговорить насчет оформления — не люблю аляповатых картинок на обложках... Но встретил Арлена Кашкуревича (здесь же, в издательстве), и он развеял все мои опасения и сомнения.

— Я узнал, что ваша книга в плане, и попросил ее на оформление...

Мне ничего не оставалось, как пожать ему руку. Эдик Кашкуревичу нравится, значит, за книгу можно быть спокойным.

Днем читал раннюю повесть Эрнеста Хемингуэя «Вешние воды», которую мы даем в четвертом номере. Злая штука. Озорная и злая... Рядовой читатель повесть не примет — не поймет, что к чему, — а тем, кто знает Хемингуэя и его окружение, она несомненно интересна.

А вечером... вечером вдруг заявляется молодой человек и спрашивает Елену Попову. Я прошу его раздеться и пройти в комнату, подождать. Тем временем встала и привела себя в порядок и сама Елена Попова. Вышла.

— Я рад первым поздравить вас с премией... Нам только что позвонили из Москвы, из ЦК ВЛКСМ...

Молодой человек (зовут его Валерием) оказался работником ЦК комсомола Белоруссии. Говорил он довольно путано и как-то невнятно. По его словам, Аленке хотели дать первую премию, но не дали по той причине, что у нее в

пьесе нет молодых, и решили ограничиться третьей. Он же имеет поручение завтра, то есть сегодня, передать по телефону в ЦК ВЛКСМ кое-какие сведения об авторе. Когда родилась, где родилась, что окончила, какие творческие

планы и т. д.

Узнав, что у Валерия дочка, которую тоже зовут Аленкой, — подарила той Аленке книжку «Галочка едет в Африку». Когда речь зашла о планах, новоиспеченная лауреатка сказала, что хотела бы съездить на БАМ.

— Пожалуйста, мы вам охотно дадим командировку, — заверил Валерий.

Ну, вот и все. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день. «Площадь Победы», выходит, прошла. И здесь, и там. А «Под созвездием Гончих Псов» осталась незамеченной и неотмеченной. Но пусть! Мы все — особенно я и мать — и без того рады за Аленку. Пусть премия не решает всех проблем, — все равно рады.

26 декабря 1974 г.

Вчера заявился Александр Миронов и просидел у меня в кабинете часа полтора. Рассказывал и плакал. Самыми натуральными слезами плакал.

Конечно, отчасти сказывается возраст — ему уже, слава богу, шестьдесят четыре! Но и сама по себе история странная, нелепая и возмутительная.

Человек обладает секретом лечения эпилепсии, болезни, которая считалась и считается неизлечимой. На его счету — сотни, если не тысячи, людей, которых он избавил от этого недуга. А медики с дипломами все равно не признают и смеются! Вопреки очевидным фактам не признают.

За полтора часа Александр Миронов назвал, наверное, десятка три, а то и все четыре известных, уважаемых имен, — люди обращались к нему, и он помогал им. Я хотел записать, но это было как-то неудобно. А потом многие имена забылись. Помню только Григория Чухрая, Игоря Моисеева, Алексея Маресьева... Детей этих товарищей Александр Миронов избавил от эпилепсии.

Слух о писателе-докторе распространился и за границей. Недавно приезжает некто из Польши и просит помочь ребенку. Александр Миронов отказался, так как ребенку нет еще двух с половиной лет, а в таком возрасте давать свои порошки он опасается. Потом звонили из Югославии. По словам Миронова, молва распространилась через первую жену писателя Владимира Беляева, польку, которая сейчас живет в Варшаве. Ее дочку он тоже в свое время вылечил, хотя случай был трудный.

Разговор зашел о самих порошках. Миронов сказал, что делает иx из косточек черепа поросят определенного возраста (кстати, сами косточки удивительно похожи на черепную коробку и легко вылущиваются) и хрящевидной массы, которую берет из позвоночника, — опять же из определенных позвонков... Все, на первый взгляд, очень просто!

— Однажды я бросил. Припишут, думаю, шарлатанство и засадят на семь лет. Но люди идут и идут, плачут, просят помочь... Тогда я изготовил порошки, отнес министру здравоохранения Савченко и сказал: «Проверьте, сделайте

анализ и скажите, могут ли эти порошки принести вред здоровью человека!» И вдобавок положил министру на стол список, в котором были указаны имена и адреса ста человек, которых я избавил этими порошками от эпилепсии. Недели через три или через месяц министр приглашает меня и дает заключение химической лаборатории: в порошках глюкоза и костная масса... Вот и все! Значит, никакого вреда они принести не могут! Что же касается списка, то с людьми говорили, все верно... И — дальше этого не пошло! Даже министр бессилен что-либо сделать!