Марк Марциал - Эпиграммы

Наспех стараясь стихи все для тебя отсчитать.

5 Если ж подумаешь ты, что не он, а я в этом грешен,

То непременно тебя я бестолковым сочту.

«Все-таки плохи стихи!» Что правда, то правда, не спорю:

Плохи они, но ты сам пишешь не лучше меня!

Невии я написал. Нет ответа. Не даст она, значит.

Но ведь наверно прочла, что я писал. Значит, даст.

Полпоцелуя всего подарил ты мне, Постум. Похвально:

Можешь отсюда еще ты половину отнять.

Хочешь ли больший мне дать и совсем несказанный подарок?

Всю половину себе, Постум, оставь целиком.

Коль видишь, Руф, что Селий мрачен как туча,

Коль поздно так под портиком он все бродит.

Коль нет лица на нем, коль грусть его гложет,

Коль до земли он непристойно нос свесил,

5 Коль бьет рукою в грудь и волосы крутит,

То не о друге он горюет иль брате:

И оба сына живы (пусть живут долго),

Жена здорова, все в порядке — дом, слуги,

И ни приказчик не обжулил, ни съемщик.

10 Что ж тосковать? Обед придется есть дома.

Как объяснить, что твои поцелуи миррою пахнут,

Что никогда у тебя запаха нет своего?

Странно мне, Постум: всегда издаешь ты запах хороший.

Постум, хорошего нет пахнуть всегда хорошо.

«И судье надо дать, и адвокату…»

Секст, да ты уплати заимодавцу!

Селий испробует все, ничего ни за что не упустит,

Всякий раз как грозит дома обедать ему.

Вот он к Европе бежит, и, тобою, Павлин, восхищаясь,

Хвалит Ахилловы он ноги твои без конца.

5 Если Европа скупа, спешит от нее он к Ограде

Может быть, там Филлирид выручит иль Эсонид.

Коль обманулся и здесь, у Мемфисских святилищ толчется

И у поклонниц твоих, грустная телка, торчит.

Выйдя оттуда, спешит скорей к стоколонному зданью,

10 Далее — к роще двойной, что подарил нам Помпей.

В бани зайти не побрезгует он к Фортунату и к Фавсту,

Да и в Эолию влезть к Лупу и в Гриллову темь:

В трех он термах подряд все моется снова и снова.

Если проделал он все, но не помог ему бог,

15 Вымывшись, бегом опять он торопится к буксам Европы:

Может быть, кто из друзей там запоздалый пройдет.

Ради тебя, ради милой твоей, похититель влюбленный,

Бык, помоги: позови Селия ты на обед!

74

Кубка ты никому не дашь, пригубив.

Это, Горм, человечность, а не гордость.

Болен Зоил: лихорадка его сидит в одеяле.

Будь он здоров, для чего пурпурный был бы покров?

Нильское ложе к чему? К чему вонь от краски сидонской?

Коль захворал, для чего роскошью хвастать тебе?

5 Что обращаться к врачам? Разгони ты своих Махаонов!

Хочешь здоровым ты быть? На одеяло мое.

Сидит стригунья у Субуры при входе,

Где палачей висят кровавые плети,

У Аргилета, где сапожников куча.

Не занята, однако, Аммиан, стрижкой

5 Стригунья эта. Ну а чем? Дерет шкуру.

75

Льщусь на обед у тебя, мне стыдно, Ма́ксим, но льщусь я;

Льстишься ты сам на другой. Чем же ты лучше меня?

Я спозаранку приду на поклон; говорят, что ушел ты

Раньше еще на поклон. Чем же ты лучше меня?

5 В свите твоей я иду, пред царем выступая надменным;

Сам ты идешь пред другим. Чем же ты лучше меня?

Службы довольно с меня: быть рабом у раба не желаю!

Царь над собою царя, Ма́ксим, не должен иметь.

Ты полагаешь, Зоил, что обедом я осчастливлен?

Я осчастливлен, Зоил? Да и каким же? Твоим?

На Арицийском холме питается твой сотрапезник,

Если обедом твоим он осчастливлен, Зоил.

76

Павел скупает стихи и потом за свои выдает их.

Да, что купил, ты считать можешь по праву своим.

Постум, целуешь одних, а другим подаешь только руку.

Ты говоришь: «Выбирай». Руку твою предпочту.

В чем провинился я, Феб и девять сестер, перед вами?

Что ж это? Мстит своему резвая Муза певцу?

Постум недавно меня целовал, поджав себе губы,

Ну а теперь целовать начал меня он взасос.

Не скажу ни за что, напрасны просьбы,

Кто такой этот Постум в нашей книжке.

Не скажу ни за что, к чему мне, право,

Наносить оскорбленье поцелуям,

5 Что так ловко отмстить за это могут.

«Если злой рок тебе даст подсудимого тяжкую долю,

Я, подсудимых бледней, горе с тобой разделю;

Если придется тебе уйти из отечества в ссылку,

Я по морям и горам вслед за тобою пойду».