ДАША - Милана Грей.2

пойти против твоих слов и в этот раз. Прости меня, если можешь, прости. Мне очень

страшно умирать, но это спасет всех, это отложит освобождения Пожирателя душ

хотя бы на время поиска новой Бладмикс. Я хочу, чтобы ты и родители жили без

страха. Моя жизнь ничто по сравнению со счастьем моей семьи и всего измерения.

Прости меня, прости и попроси за меня у всех прощения. Из-за меня столько людей

пострадало, и столько людей были готовы биться за меня... Скажи им спасибо. У меня

была великолепная жизнь. Спасибо и прости меня » .

Под наивной внешностью Мисы скрывалась умная и героическая душа. Зная, что портал

откроет только свежая кровь, она пожертвовала собой. Она всегда бегала за Эваном и

Дашей не потому, что с ней никто не дружил или кто-то заставлял её это делать, а потому

что они были единственными, с кем Миса могла не скрывать, кто она, и не чувствовать

себя лгуньей. Я понимала, почему она так поступила, но была уверена, что можно было

найти другой выход, но уже поздно… Она бы стала замечательной женщиной-магом.

***

Я долго восстанавливалась со своей сломанной ногой, неуспевающим нормально зажить

виском, сотрясением мозга и ножевым ранением в живот. А рана в душе ещё дольше не

заживала.

Я столько думала над своим решением, что вскоре наткнулась на новые вопросы:

«Почему отец не забрал меня из детдома? Почему он, оплакивающий смерть мамы, встал

на сторону убийц?» Меня предали, и я чувствовала себя никем. Я не могла злиться на

него, и вскоре, просто потеряла доверие к людям. Я вернула свою стену, прикрывающую

мои мысли и скрывающую меня от чужих эмоций, я вернула себе длинную челку.

Одиночество, вечные рассуждения губили меня, но я не хотела возвращаться. Наверно, я

эгоистка и просто боюсь, что меня предадут или я заставлю себя испытывать уже хорошо

знакомую боль. Мне было уютней одной, вдали от чужых взглядов и обвинений.

Второе полугодие пролетело в учебе, в которой я старалась забыться. Кроме Блек Фаста, все учителя меньше спрашивали меня, меньше требовали –жалость меня бесила, и урок

Темного волшебства вскоре стал самым любимом предметом. Свободное время от учебы

я заполняла книгами из школьной библиотеки, лишь бы не было времени на

причиняющие боль мысли.

Любые праздники я избегала, в том числе и свой день рождения. Мне совершенно не

хотелось праздновать тот день, когда я появилась у отца, которого собственноручно

убила. Утром 13 апреля у меня поднялась температура, и, хоть она быстро спала, я

предпочла провести весь день в пустой школьной больнице. Нераскрытые подарки я

свалила в коробку к новогодним безделушкам и задвинула вглубь шкафа.

Глава 21.

Поезд, покачиваясь, мчался по бесконечным рельсам. Первый день лета набирал

обороты, выталкивая долго не приходившую весну солнечными лучами. А я, наблюдающая через стекло за сменяющимися пейзажами, чувствовала себя медленно

угасающей весной. Неловкость в плацкарте сменилась веселым гулом близнецов

Вармент, пытавшихся разрядить обстановку. Я слушала песни, играющие во всем вагоне, которые ставила ведущая с очень приятным голосом, заполняющая паузы между треками

совершенно глупыми разговорами.

Здешняя природа мне стала родной, красивой и понятной. Меня бесконечно

очаровывало поле за окном с нежно голубыми и белыми цветами. Оно напоминало небо, упавшее на землю, по которому разгонял волны свежий ветерок.

Гул утих, когда Оливер и Фред вышли на своей станции (не совсем на своей. Их родители

сейчас гостили у каких-то знакомых, так что братьям тоже пришлось отправиться туда).

Оливия взглянула на меня просящим, ждущим взглядом, но я сделала вид, что не

заметила его, смотря в окно. Она достала толстый журнал из сумки и оставшуюся дорогу

перелистовала острые страницы изящными пальцами. Было бы обидно, если хрупкие

пальцы пострадали из-за журнала мод.

На платформе, усеянной встречающими, где меня и Джеймса ждала Лиса, я с Оливией

попрощалась холодным «пока», и мы разошлись.

Глава 22.

Две недели я корила себя за смерть отца, две недели мне потребовались на то, чтобы

понять, что я убила не своего отца, а бездушного – Джеймса Грей.

Следующие месяцы я выпала из жизни, морально умерла. Это время я выкинула из

головы, вырезала из памяти, по тому, что в каждой моей мысли жил он, тот, кого я