ДАША - Милана Грей.2

Темные сорвались с мест. Главный маг прошествовал из маленькой комнаты в большую, он направил палочку на волшебника, которого я сбила, чтобы освободиться. Без всякого

призывающего заклинания мантия потянулась к молодому магу, открывая голову и

потертую одежду испуганного темного. Плащ слетел с него, но запутанные завязки давили

мужчине на шею, он вскинул руки, пытаясь освободиться. Волшебник вовсю боролся с не

поддававшимся шнурком. Устав ждать, светло-русый маг дернул палочкой плащ на себя

сильнее, и мужчина, возившийся с ним, упал, выскальзывая плаща. Маг надел

подлетевший плащ и накинул на голову капюшон. Он, не обращая ни на что внимания, пошел к выходу сквозь сражающихся темных магов и учителей. Он шел, совершенно не

уклоняясь и абсолютно уверенно, все заклинания пролетали мимо, в дюймах от него, но

ни одно из них его не задело. Неужели ему позволят просто так уйти? Я ринулась с места

за магом. Он не может просто уйти!

На мой путь вышел высокий бездушный, прикрывая мага. Мужчина быстро остановил

меня: «Откинься!» - крикнул он, и я влетела в неподалеку находившуюся стену. После

пары заклинаний, которые он выкрикнул в мою сторону, голос вдруг прозвучал

удивительно знакомо. Я врезалась в стену, и зрение поплыло, и всё перед глазами

зашаталось. Я схватилась холодными руками за звеневшую голову, боясь, что она

рассыплется на кусочки. От ледяных пальцев на висках мир начал снижать скорость

вращения. «Бомбс!» - попыталась отвлечь бездушного вскочившая на ноги Оливия. Маг

чуть отшатнулся, и с его головы слетел капюшон, освобождая светло-русые волосы

золотого оттенка. Открыть лицо для бездушного было не страшно, ведь их и так выдавали

пустые глаза. Любого волшебника с отсутствием зрачков можно без объяснений посадить

в тюрьму, конечно, если сможете его поймать, и разрешено безнаказанно такого

человека убить.

Разозленный маг при помощи заклинания поднял хрупкую Оливию в воздух, как

тряпичную куклу, и, развернувшись, ударил её об пол. Я увидела его лицо, и мое

мировоззрение разбилось вдребезги. Золотисто-русые волосы, курносый нос, высокие

скулы, длинные ресницы … «Папа», - тихий шепот безвольно вырвался из моих губ.

Зрение плыло, но я продолжала пристально, неотрывно смотреть на него, на черты лица, сравнивая их со своими и с фото, где он совсем молодой. Пара секунд нирваны, до того

как папа направил палочку на Оливию, тянулись райской вечностью. Я наслаждалась

осуществлением ранее казавшейся нереальной мечты. «Ири томент», - произнес отец.

Оливию начало крутить, ломать, из её горла вырвался болезненный крик, звоном

ударивший по ушам. У меня заболело под ребрами. Под сердцем. Папа с ухмылкой

наводил палочку на извивающее тело моей подруги.

– Милана, Милана, – кричал, пытаясь обратить на себя внимание, Эван. Из-за стона

Оливии мурашки пробежали по спине. Я ждала, ждала, что это закончится. Папа не такой!

Но его пустые глаза наслаждались её болью. – Милана! – сорванным голосом, хрипя, кричал Эван. – Милана Грей! – Я перевела на него рассеянный взгляд, не зная, что делать.

Откинув мага, он повернулся в мою сторону. Но не только Эван обратился ко мне, но и

светловолосый бездушный заинтересованно перевел на меня все внимание. –

Останови…Бэк! – отбил Эван удар. – Убей его! – крикнул он и отлетел из-за попавшего в

ноги заклинания.

Бездушный внимательно всматривался в мое лицо, прищурив глаза, и на его лице

появилось наигранное радостное удивление. Мужчина, предвкушая, прикусил нижнюю

губу и направил на меня волшебную палочку. «Анимал доместико!» – выкрикнул он. Из

волшебной палочки выползала гигантская, противная, полупрозрачная, зеленая змея. Всё

вокруг затихло и замедлилось, только крик Оливии гремел в голове. Противное

пресмыкающееся, то ускоряясь, то замедляясь, ползло ко мне. Тварь была ростом с

взрослую анаконду и такой же зловещей. Когда она подползла ко мне и обвила собою

мое тело, я почувствовала, что её кожа, как у настоящей змеи, холодная и чешуйчатая.

Она повернула мое лицо своей тяжелой головой на отца и Оливию. Змея зашипела мне на

ухо, казалось, её мокрый, противный язык касался моей мочки уха. Я прекрасно

различала каждое сказанное ей слово:

– Милана, Милана Грей, – шептала змея. Произнеся мою фамилию, она довольно

смаковала. – Ты наверно скучала по папе, – сладко баюкала она на ухо. – Ты же не