Сорокин Ефим - Енох

- Запряги коней, - мягко приказал Иавал, тоном как бы извиняясь за беспокойство, - поеду на дальнее пастбище и проверю, как люди пасут скот.

Слуга слегка поклонился Иавалу и проворчал:

- Поезжай, господин, подданные любят, когда господин заботится об их труде. Да еще в такую непогоду. - И ушел запрягать коня.

Когда, отдернув полог, слуга зашел в шатер, Иавал, подняв взгляд к потолку, пересчитывал мелкие жерди остова.

- Можно выезжать, господин! - проворчал старый седой слуга.

Иавал отрицательно помотал головой.

- Не спеши, слуга! Не хочу я ехать на пастбище - передумал.

- И то верно, господин, незачем ехать в такую непогодь, когда и собаки жмутся к шатрам. Люди знают свое дело, что их проверять? - И ушел распрягать коней.

За другой занавеской старуха доила козу. Струйки глухо били о деревянную миску. Иавал вздохнул и опустил свое тело в мягкий ворс ковра и, глядя вверх, стал внимательно осматривать, нет ли прорехи в войлоке, покрывающем шатер. И задремал.

Когда проснулся, позвал слугу. Тот, сонный, вышел из-за козьей шкуры.

- Не поехать ли нам тайно в город за невестой? Для меня.

- Воля ваша, господин, коли задумали жениться, - ответил слуга и пошел седлать коня.

Вскоре он вернулся в шатер.

- Кони готовы, господин!

Иавал созерцал верх шатра.

- Нет, - сказал он слуге. - Незачем мне жениться.

- И то верно, господин! Разве мало женщин в нашем стане? Взять хотя бы мою племянницу... А в городе женщины развратны - принесут блуд и сюда. Лучше никуда не ездить, господин, и будем подальше от блуда. От соитий с горожанками, говорят, рождаются многоголовые чудовища.

- Кто тебе это сказал? - заинтересованно спросил Иавал и улыбнулся предстоящему ответу слуги.

- Я прочитал об этом в вашем пергаменте.

- И ты веришь в это?

- Верю, господин! И как же не верить, когда вы сами написали?

- Да? Я подумаю над тем, что ты сказал. Ступай!.. Постой!

- Слушаю, господин!

- Я решил сделать доброе дело! Много каинитов томятся в городе в тюремном лабиринте, работают на шахтах. Их мука взывает к моей совести. Мне кажется, мой долг освободить узников!

- Что же, господин, соверши это благородное дело и будешь в большом почете и у богов, и у людей.

- Запрягай коней!

- Кони готовы, господин!

- Нет, слуга, не хочу я ничего - ни доброго, ни злого. Вот такой уж я нерешительный! - Глаза Иавала подернулись слезой.

- И то верно, - сказал слуга, - что проку, если вы их освободите? Благодарности не дождетесь! Чем они лучше Ламеха и Тувалкаина? Вас же и засадят в тюремный лабиринт.

- Ты мудр, слуга! Тогда принеси мне чистый пергамент и новые кости для письма. - Он попросил так проникновенно, будто слуга мог отказать.

- Слушаюсь и повинуюсь! - улыбнулся старый слуга в пышные седые усы. Когда он принес пергамент и положил его на доску у ног Иавала, тот сказал:

- Не хочу писать! Придет какой-нибудь урод от Тувалкаина и снова украдет мой пергамент.

- И то верно, - проворчал слуга, - сколько труда вы вложили в тот пергамент, а пришел от Тувалкаина урод, у которого лицо с той же стороны, что и задница, и украл ваш труд. Может быть, господин, нам вместе подумать, как вернуть пергамент из города, а заодно и наказать подлого урода?

- Ты говоришь дело, слуга! - сокрушенно качая головой, сказал Иавал. - Неси ячменное вино и готовь трапезу.

Слуга вышел из шатра и тут же заглянул снова.

- Господин, наши люди встретили у моста человека в белой одежде, не горожанина.

- Да что ты! - сказал Иавал, глядя на слугу грустными глазами: - Не обманываешь ли?

- Да разве я б посмел, господин?

- Ах, какая радость! Ах, какая неожиданная радость! - задумчиво повторил Иавал.

35. У шатра Иавала чья-то сильная рука воткнула в землю копье. К копью привязана лошадь. Обходя ее, Сиф в потемках споткнулся о канатное крепление шатра. Вышедший мужчина успел поддержать его.

- Осторожнее! - Та поспешность, с какой мужчина бросился помогать, и удивила, и смутила Сифа. - Вот так неожиданность! - говорил Иавал, продолжая вести Сифа под локоть. - И в такую непогодь, в такую слякоть - и гость! - Иавал чуть развернул его к неяркому свету, идущему из глубины шатра. - Приветствую тебя, Сиф! - весело сказал Иавал, глядя в глаза гостю, а рукой приглашая в шатер.

В сложной смеси едва уловимых запахов отдавало чем-то кислым. Сиф огляделся. Изнутри шатер на три части перегораживался козьими шкурами. Сели на ковры, и Сиф поспешил сказать, как он вышел на стоянку Иавала.

- Вернулся Енох, и я навестил его. - При этих словах хозяин сощурился, вглядываясь в гостя, и улыбнулся, и лицо его приняло довольное и приятное выражение.