Unknown - i 2acce1e45ee04eb9

убегая в тревожную безмерность пустоты.

Такими же траекториями летали мелкие, и не очень, насеко­

мые, животные, включая Слонов, и тяжёлые осенние облака, о х ­

ваченные странным чувством жалости к себе.

Тем временем приближались всеобщие холода.

Маленькая жизнь небольшой и незаметной М ухи подходила

к концу.

Она умирала.

Умирала от придуманной любви.

Это, наверное, лучше, чем умирать просто так, потому что

умирается.

Её неосуществимая мечта умирала вместе с ней.

А потом пошёл дождь.

^

Просто дождь. Холодный, осенний, огромные капли которо-

^

го обрушились на город, сбивая прямо на лету зазевавшихся,

0 0

летающих в мечтах по равнодушному небу мелких насекомых с

большими удивлёнными глазами, уставшими смотреть...

□

Улицы опустели, Слон ушел.

Муха не плакала. Она и не умела это делать...

ЬТ

Но этот дождь некоторым людям показался слегка солёным.

АВЫМУДЫВ

О

X

2

CL

22

ЖАЛОСТЬ

Ну, жалею я всех!

Хочу любить, а не получается.

Такой классический русский синдром - из любви одна жа­

лость выходит.

Любовь - это культурное растение, и очень редко - дикора­

стущее.

Настоящей любви учиться нужно, да кто ж нас научит!

А жалость - она как беспризорная собака, везде живёт и не

требует воспитания.

От самородистых юродивых до самодовольных царепрези-

дентов. Я всегда жалел.

Да и сейчас есть кого пожалеть...

Например, мне очень жалко женщин.

Вся жизнь их - по сути, одна сплошная попытка освоиться в

этом наспех сколоченном мужчинами мире.

Жалко оттого, что всё время кажется, будто он недостаточно

наполнен смыслами, особенно женскими.

Наверное, отсюда их пожизненное освоение этой немысли­

мой миссии по возврату того, что так часто увозит Харон. И пусть

он один, а их много. Ведь большинство из них, так или иначе, но

участвуют в этой утомительной гонке-соревновании: кто больше

увезёт, кто больше вернёт этих, в основном, несбывающихся

жизней.

Для этого им приходится объединяться в семейные команды

с участием тех же мужчин, которых до этого опрометчиво верну­

ли другие семейные команды...

23

Жалко женщин.

Мне кажется, женщины вообще достойны большего, нежели

жить в мире, где на каждые десять мужчин приходится два ал­

коголика, один плейбой, один маменькин сынок и ещё один не­

признанный гений, который так никогда и не будет признан. А

остальные пять - вечные кандидаты в первую пятёрку...

Ну что они могут дать женщинам для их вечной борьбы с Ха-

роном? Рано или поздно команды с их участием будут дисквали­

фицированы самой жизнью. По большей части за «неспортив­

ное поведение».

Самолет - не то. Слишком высоко и быстро. Не успеваешь

знакомиться. Вот поезда - другое дело.

В вагонах-ресторанах плотность контингента с временно сво­

бодной потенцией максимально высока. И бедные женщины,

которых угораздило вляпаться в романтическую профессию

официантки-стюардессы, лавируют между презрением и на­

деждой, что среди этого низковагонного сходняка можно будет

отобрать что-то для собственной давно вымечтанной жизни.

^

Самих посетителей вагонов-ресторанов мне тоже очень жал-

CQ

ко. Их достали дома жёны и дети, тёщи и любовницы. Они нако-

^

нец-то вырвались в командировку-отпуск. Им это несильно по-

□

может, но иллюзия свободы светится в их глазах тусклым светом

старомодного газового фонаря и заставляет заигрывать с грудя­

Ь

ми и попами официанток. Нет, не потому, что им это нравятся, а

Т

потому что вроде как положение обязывает.

АВ

Те и другие уже категорически не смогут говорить правду.

Ы

Поэтому под палёную водку курятся псевдо дорогие сигареты, а

М

за пошлый анекдот выдаётся история чьей-то случайно прож и­