Неизвестно - Александр Поляков Великаны сумрака

Это же подозрительно! В таком одеянии тебя схватили бы как обычного воришку..»

В большом восторге от Кравчинского и Коля Морозов. Вот встал, подошел к столику, взял кинжал, повертел с сияющи­ми глазами и ловко вбросил в окованные металлом ножны.

— Подсайдашный ? — спросил.

— Он, — кивнул Сергей, передернув широкими костисты­ми плечами. — Таким вот Гейкинга проткнули.

Тихомиров поймал выразительный взгляд Георга Плеха­нова. Видно, что и тому не по душе мясницкие настроения Кравчинского. Но ведь и Плеханов — тоже не паинька. По­здний отпрыск разорившегося в прах помещика, запойного пьяницы, безобразника и буяна, который о себе только так и говорил: я, мол, други мои, профершпилился! Проигрался, стало быть. И что от такого родителя может произойти? Пра­вильно, щурился Георг: или революционер, или червонный валет.

И чего Кравчинский привязался к этому злосчастному Гейкингу? Поддержанный взглядом Плеханова, Тихомиров осмелел.

— Не знаю. А стоило ли убивать барона? Студенчество в Киеве не сочувствует. — сказал негромко.

— Что? — вскинулся Кравчинский. — Да он жандармом был! И, следовательно. Притом я член исполнительного ко­митета Осинского. И комитет поручил мне.

Тихомиров не ответил. Бросил короткий взгляд на Сергея.

«На кого же он похож? Точно: на мавра. Курчавые темные волосы, борода. И при этом—совершенно белокожий. Стать — богатырская. Женщины, поди, без ума. И все же. Не знаю, не знаю. Нет, убийство Гейкинга — большая однако мер­зость. Да, надо бороться с правительством, готовить револю­ционный переворот, но. Зачем же протыкать кинжалом без­защитного? Ведь, говорили, этот барон ходил по улицам со­вершенно открыто. И к службе относился без усердия, фор­мально. А что, если.»

Соня куда-то засобиралась. Фроленко проводил ее до две­ри, задвинул засов.

Какая-то странная, тревожная догадка пронзила Ле­вушку.

«Именно — потому что ходил открыто, без охраны? И по­тому, что, делая льготы политическим арестованным, чув­ствовал себя в безопасности. Его легко было убить. Если нет средств для подготовки сложного покушения, то почему бы не сделать то, что сделать просто? Чего проще — заколоть Гейкинга, который, не остерегаясь, ходит по улицам и извес­тен всем в лицо? А комитет таким образом громко заявляет о своем существовании, о своем могуществе: вот приговори­ли, и вот казнили. И зачем-то написали в прокламации, буд­то капитан был жесток. Эх, не надо бы.»

Усилием воли он сбросил оцепенение. Увидел, как Крав- чинский, поднявшись во весь немалый рост, размахивает саблей.

— Да я отрублю ему голову! Р-р-раз, и все. — вскричал Сергей.

Кому собрался рубить голову «мавр», Тихомиров не разоб­рал.

— Неужели мы для этого. Для этих убийств собрались в организацию? — услышал Лев дрогнувший голос Плехано­ва. — В деле «Земли и Воли» не должно быть подлости. Пони­маете.

— Чушь собачья! — с грохотом бросил саблю на стол Крав­чинский. — По-твоему, Георг, и Верочка Засулич совершила подлость, выстрелив в негодяя Трепова? И южане Юрковс­кий с Попко, казнившие шпиона Тавлеева? И, конечно, Осинский с Сентяниным, которые взяли да и прикончили провокатора Акима Никонова. Так? А вооруженное сопро­тивление полиции на Садовой в Одессе? Ковальский, Кле­нов и Виташевский — они отстреливались и убивали. Они, что, подлецы? А те, кто застрелил злобного жандармского полковника Кнопа? Тоже, да? Ответь мне, ответь!..

Кравчинский забегал из угла в угол, меряя комнату длин­ными угонистыми ногами.

— К тому же этот ваш Гейкинг не так прост! — замер Сер­гей у окна. — У него были списки людей по чигиринскому делу. А если бы начались аресты?

Лев вздрогнул: «Воистину мавр. Сейчас кого-нибудь за горло схватит. Вот тебе и любимец кружка. Кропоткин с Михайловым души в нем не чают. Почитают едва ли не за наивного, чистого ребенка.»

— Ты передергиваешь, Сергей! — встал побледневший Плеханов. — Просто я желал бы, чтобы мы не отклонялись от выработанной народнической программы. Ведь мы ставили ближайшей целью осуществление народного восстания. Мы условились, что коренные черты русского крестьянина вполне социалистичны. И он готов. Нужна пропаганда. Но не тер- роризация с кровью. Мы ведь не саврасы без узды.

— Успокойтесь, саврасы удалые! — примиряюще улыб­нулся Михайлов. — В программе «Земли и Воли» есть пункт о необходимости дезорганизовать силу самодержавного го­сударства и.

— Именно! — перебивая, крутанулся на каблуках Крав­чинский. — Да вот же, вот!