Горшков Шарка - Репортёр

Она хотела было снова взять книгу и перечитать этот отрывок, но не стала и, закрыв глаза, попробовала отогнать от себя вообще все мысли и дать голове успокоиться. Но глубоко в подсознании эта тема не оставляла ее.

«Или я опять подхожу ко всему слишком рационально, как считает доктор Недамански? Если так, то как все объяснить? Тоже любовью? Какая же должна быть любовь, чтобы все забыть и простить? Даже не укорить?».

И снова вспомнился Гонза.

«Предположим, пришел бы он и стал у меня просить прощения после всего. Даже на коленях. Смогла бы я простить ему эту измену? Не знаю… Не знаю…».

Марта на минуту совершенно освободилась от терзавших ее мыслей, но теперь вдруг подумалось об Алексее.

«И этот тоже… «Пошел в дальнюю страну»… Хотя, нет, не так. Он вынужден был уйти. Или его вынудили. Какая разница, как оказаться изгнанником?».

Она вздохнула, представив себя на его месте.

«Того отец родной ждал. А этого кто? Где его ждут?».

«Там, где любят…».

Марта ужаснулась ответу на ее же вопрос, который помимо воли тут прозвучал в глубине сознания.

«Там, где любят…», – вполголоса повторила Марта, пораженная простотой и силой этого ответа.

«Неужели любовь настолько сильна, настолько всемогуща, что способна все простить и все вылечить?».

И снова ужаснулась пришедшей мысли:

«Значит, я Гонзу вовсе не любила? Если не могу простить ему все, значит, я его не лю–би–ла?..».

Как ни странно, но логика, за которую ухватилась Марта, успокоила ее, привела в порядок доселе бушевавшие мысли и сомнения. Она поднялась и, затворив за собой дверь, тихо вышла из храма. Теперь она шла по знакомым улицам, думая совершенно о другом – предстоящей поездке к бабушке. Прежние мысли ее больше не беспокоили.

13

Марта ощущала, что все происшедшее с ней с того дня, как встретилась и познакомилась с Алексеем, узнала о его судьбе, и последовавшие за тем странные сны что-то изменили в ней самой. Она не могла до конца осмыслить, что именно, но, несомненно, ощущала внутренние перемены. Они дали терзавшим ее мыслям и чувствам некое иное направление, наполнили иным содержанием. Изменили отношение к Алексею, все так же вынужденному лежать перебинтованным в ее постели, лишь изредка переворачиваясь, давая вздохнуть отлежанным спине и бокам.

Марта даже не заметила, как стала общаться с Алексеем, перейдя на «ты». Их общение стало более простым и доверительным. Она без стеснения начала рассказывать Алексею о своей жизни, судьбе, личных отношениях. Рассказывал и Алексей: о своей далекой родине, горах, встречах, людях, судьбах, о своей работе. А еще он показывал Марте фотографии, хранившиеся в его ноутбуке: там хранились тысячи мгновений, выхваченных репортерским объективом.

Марте нравилось перелистывать эти фото, не спеша щелкая клавишей портативного компьютера. Какие-то из них задерживали ее внимание, и Марте казалось, что она уже видела эти дома, улицы, скверы, парки, горы, древние башни.

– Правда, очень красивый город и красивые места, – задумчиво сказала Марта, разглядывая фото.

– Если бы ты видела не на картинках, а своими глазами, то тебе понравилось еще больше.

Марта улыбнулась, не отрываясь от монитора.

– Чего смеешься? Не веришь? Я правду говорю. Кто в наших местах бывал хотя б раз, навек с ними в памяти остался. Почитай Пушкина, Толстого, Лермонтова.

Марта снова улыбнулась:

– Нет, я верю. Места очень красивые. Просто…

– Что просто? – Алексей повернулся к ней.

– Да так…

Марта встала и подошла к окну.

– Просто мне иногда кажется, что я уже однажды была в этих местах. Мне трудно сказать… Объяснить… Но это так.

Алексей улыбнулся.

– Так не бывает. А если бывает, то в сказках. Или во сне.

– Или во сне, – механически повторила Марта, испугавшись этих слов.

Но Алексей, похоже, не заметил ее смущения. Он положил ноутбук себе на грудь и начал сам перелистывать фотографии.

– Вот смотри, – задержался он на одной, – здесь был красивый парк, мы частенько убегали сюда с лекций, когда учились студентами. Спрятаться тут было где. Возьмем пива, рыбки – и сидим среди деревьев. Рядом речка, в парке лебеди плавают, а мы сидим и пивком балуемся. Красота!

– А вот тут, – он зашел на другой файл, – мы любили собираться вечером. У нас была своя любимая скамейка.

Он открыл новую фотографию, где Марта сразу узнала знакомые ей здания. Алексей не успел открыть рот, чтобы рассказывать дальше, как Марта продолжила сама: