Шаманская Юлия: Милый белый свет

Время замедлилось. Я ощущала, что тону в трясине, как вдруг из голубого колодца появилась человеческая рука, которая схватила меня за волосы и вытащила наверх.

И вот я, смертельно перепуганная, дрожащая и плачущая, опять среди облаков, а рядом со мной Ангел, но это не ангел Марии: лицо совсем другое, и одежда. Кудри не белые, а золотые, и выражение лица грустное. Он молчит, ждет, пока я отдышусь. Как только чувствую, что могу говорить, задаю вопрос:

- Ты кто?

-Твой Ангел.

-А где же ты раньше был?- в благодарность за спасение пытаюсь, чтобы этот вопрос не прозвучал, как претензия.

- Там, - отвечает он и показывает пальцем куда-то вверх.

Я догадываюсь, что речь не идет о небе или космосе:

- Что со мною будет?

- Мне очень жаль,- говорит Ангел,- но к нашим тебя не возьмут.

- И что же делать?

- Иди назад. Поживи еще, исправься. А самое главное,- научись ценить и любить жизнь. Я буду с тобой.

Не успеваю опомниться, как оказываюсь на койке в палате реанимации. Вокруг суетятся врачи, чему-то радуются. Кажется тому, что появился сердечный ритм. Сильно болит голова.

3

Держали меня в реанимации еще три дня, а потом перевели в общую палату. Оказалось, что в результате травмы позвоночника, лежать мне заказано до конца дней. Каждый день приходила мама, по субботам Димка. Мама все время плакала, иногда ненатурально улыбалась и пыталась меня веселить. Димка вел себя, как в церкви: боялся не туда присесть, не то сказать. Боялся смотреть мне в глаза. Разговоров у нас с мужем не клеилось, да я ему и не помогала. Отвечала односложно на бессодержательные вопросы о том, как я себя чувствую, и не нужно ли мне чего. Через месяц мама забрала меня домой. О том, чтобы ехать к мужу как-то и речи не возникало. Домой привезла скорая. На носилках меня доставили в мою комнату, которую мы когда-то делили с Сонечкой и положили на новую кровать. Эту кровать мама заказывала в Германии, и кровать это была не простая, а специально сконструированная для таких как я, инвалидов. В результате травмы шейного отдела позвоночника, я оказалась полностью парализована. Двигалась только голова, а все остальное, по мнению врачей, было обречено оставаться недвижимым до конца моих дней.

Родительский дом встретил меня тепло. В комнате сделали ремонт. Покрасили стены в солнечный светло-желтый цвет, вынесли лишнюю мебель. На стене напротив кровати красовался огромный плазменный телевизор, перенесенный сюда из гостиной. Рядом с кроватью стояло кресло и алюминево-стеклянный журнальный столик. Уголок предназначался для мамы-сиделки, которая бросила свою рутинную службу, из разряда «эта работа не кормит, но женщина должна быть среди людей», ради того, чтобы ухаживать за инвалидом.

Чудо-кровать представляла собой трансформер, увешанный в районе изголовья электронными штучками с сенсорными экранами. Взяв в зубы палочку, и ткнув, куда положено можно было вызвать маму из кухни, поднять себя в сидячее положение, опустить, включить и выключить свет, и многое другое. Тут же под губами была емкость с водой, которую можно было тянуть из трубочки. Но предметом особой гордости для мамы был встроенный в кровать сенсорный пульт от телика. Так что жить мне предстояло в сплошном «шоколаде». Позже я узнала, что эта кровать была приобретена ценою продажи дачного участка.

Телевизор смотрела мама. А я смотрела на то, как ловко в ее знакомых до малейшей трещинки и заусеницы руках, летают спицы, и как, кажется, из воздуха вырастает уютное пушистое что-то, что будет оберегать от холода маленького Егорушку. Особенно нравилось, как в маминых руках растет микроскопический носочек во множество разноцветных веселых полосочек. Иногда бойкие пальцы зависали в воздухе, - верный признак, что героиня романтического сериала именно в этот момент узнает какую-то страшную тайну. Сериалы сменялись, но мама неизменно напоминала, чтобы я не пропустила «наш сериал».

В один из таких вечеров, спицы выпали из ее рук в кульминационный момент, когда героиня сериала, преследуемая негодяем, тщетно взывала с экрана: «Помогите!» Мама мирно спала, склонив голову на свою широкую грудь. Глядя на сладко посапывающую родительницу, и я начала дремать, когда почувствовала, что кто-то бесцеремонно толкнул меня в бок. Я удивилась, потому что уже привыкла, что все сдувают с инвалида пылинки, но, открыв глаза, удивилась еще больше.

Передо мной стоит мой Ангел. Я его сразу узнала, такое не забудешь. Выражение светоносного лица не радостно.