Санин Евгений - Исцеление Вечностью

Сменяя обычную береговую охрану, на судно поднимались вооруженные люди, в которых по красным плащам он сразу узнал преторианцев.

«Неужели люди префекта претория уже успели доложить обо всем сюда, и это все - конец?» - промелькнуло в голове. Если что – он готов был броситься с кожаным мешком прямо за борт, хотя и понимал все безрассудство такого поступка...

Но тут его ждала вторая удача.

В отличие от того, что было в Риме, здесь воины, наоборот, тщательно обыскали весь корабль, от трюма до капитанского помоста, а их личные вещи даже не тронули.

Причину этого Альбин узнал от Клодия, который после того, как преторианцы удалились, сказал, что в сирийскую провинцию прибыл сам император Траян, и потому даже на соседнем с ней Кипре сейчас предпринимаются меры чрезвычайной предосторожности.

- Но надеюсь, они не помешают нам добраться до Саламина и встретиться там с обещанным тобой человеком! – с улыбкой сказал он и неожиданно помрачнел: - Если, конечно, за эти два года он тоже не стал жертвой гонений!

6

Наутро Вера выглядела совершенно отдохнувшей и почти здоровой.

После чтения утреннего правила она сама налила Александру чай, поставила перед ним тарелку овсяной каши, переполненной грецкими орехами, курагой и изюмом – у человека, занимающегося таким интенсивным умственным трудом, должно быть полноценное питание! – и после долгого молчания, наконец, сказала:

- Спасибо тебе, Александр! Вчера ты действительно многое поставил с головы на ноги! Жаль, что мы с тобою не встретились полгода назад. Сколько бы тогда не было выплакано бессильных слез. Сколько бы не было часов, да каких там часов – дней и недель отчаяния!

Александр с ложным смирением потупил в тарелку глаза, и Вера, не дождавшись от него ни слова, продолжила:

- Завидую я тебе! Ты вон уже сколько к Богу идешь! В монастыре жил. Пел на службах, читал… Все знаешь…

- Ну, положим, не так уж и все! – справедливости ради, подал голос Александр.

- Так веришь… - не слушая его, вполголоса говорила Вера. - А я вот только просто знаю, что Бог есть и верю, что Он не оставит меня!

- Это не так уж и мало! – значительно поднял палец Александр. – Неизвестно еще, кто из нас верит больше! У меня вот, к сожалению, пока еще вера больше умом. В отличие от твоей сердечной.

- А мне просто ничего больше не остается! Не на что больше надеяться и не на кого больше уповать! – беспомощно разводя руками, призналась Вера.

Александр с интересом посмотрел на нее и – чувствовалось, что этот вопрос давно уже волновал его - принялся живо расспрашивать:

- А когда у тебя это началось? Как? Ты что – однажды почувствовала что-то особенное, да?

- Даже сама не знаю… - пожала плечами Вера. - Скорее всего, это случилось во время болезни, но когда и как - не заметила опять же из-за этой болезни. А что?

- Да говорят, у каждого глубоко верующего человека бывает однажды что-то такое – что остается потом на всю жизнь. И рождает эту самую сердечную веру! – объяснил Александр.

- Если бы знала, то обязательно обратила на это внимание! – вздохнула Вера. - И вообще, как жаль, что я не знала всего этого раньше. Так много времени зря прожила, по сути – целую жизнь. Ведь столько полезного для души могла сделать. И Богу бы послужить… А так, что теперь получается – на Тебе, Боже, что нам негоже?

- Ну нет! – решительно не согласился Александр. – Мы с тобою еще поборемся! И – поживем!

С этими словами он встал из-за стола, вышел из дома, заглянул в храм, где почитал и попел на клиросе и, с гордостью – так как начинал уже это приписывать себе – отвечая всем на вопросы, как там Вера, что ей лучше и вообще она уже почти здорова, обосновался за своим редакторским столом.

Булат и Светлана, лишенные с его приходом возможности репетировать, создавали тягостное ощущение, которое увеличивалось с каждым часом. И он несказанно обрадовался, когда под конец рабочего дня в редакцию пришла Татьяна.

Ее улыбка и приветливый тон были словно солнечный свет после пасмурной погоды.

Она отдала принесенную ей новую заметку и спросила у Александра, почему он сидит с таким кислым лицом.

- Да вот, - пробормотал тот, сваливая всю вину на лежащий перед ним чистый лист бумаги. – Статью про одного благотворителя – директора коммерческого предприятия надо писать. А она никак не идет...

И это частично было правдой: он действительно не хотел писать эту статью. Ему вообще всегда тяжело давалось то, что нужно писать по заказу.