ASTA: Пролог

появление выбило его из колеи. Никто не ожидает, что ученому может быть всего 18 лет, и она

каждый раз получала какое-то детское удовольствие, наблюдая эффект, производимый ее

появлением.

- Ну и кто вы? Скаут или типа того? - спросила она.

Мистер Трэпп нахмурился.

- Простите?

- Вас прислали, чтобы помочь с расследованием, да? А другие отряды уже здесь? Или вы

сперва проверите факты, соберете информацию о грязных делах "Амбреллы" и…

Она осеклась на полуслове, глядя, как он медленно, почти печально, покачал головой, а в

темных глазах мелькнуло какое-то непонятное чувство, которое она не взялась бы описать. Это

чувство прорвалось в его голосе — глубоко скрытая ярость — и, слушая его, Ребекка

чувствовала, как подгибаются колени, и охватывает безумный страх.

- Мне трудно говорить вам это, мисс Чемберс. У меня есть причины полагать, что "Амбрелла"

заставит замолчать любого члена S.T.A.R.S. Взятками ли или шантажом, но заставит. Никакого

расследования не ведется, и вестись не будет. Вам не пошлют никого в помощь.

В глазах девушки отразились ужас и непонимание, но тут же исчезли. Она глубоко вдохнула

и выдохнула.

- Вы уверены? В смысле, "Амбрелла" пыталась добраться до вас или… или вы на нашей

стороне?

Дэвид покачал головой.

- Я не знаю наверняка, пытались ли они, но меня не было бы здесь, если бы мне… не были

нужны вы.

В голосе проскользнула нотка сарказма, и Дэвид не мог ничего с этим поделать, он все еще не

оправился от шока после ее появления — кто же думал, что Ребекка так молода — и

почувствовал почти инстинктивное желание не подвергать ее большим испытаниям. Барри

говорил ему, что она гениальный ребенок, но, честно говоря, он не ожидал увидеть такого

ребенка. На биохимике были джинсовые шорты выше колена и бесформенная черная футболка.

"Забудь об этом; этот ребенок, вполне возможно, последний ученый, что у нас остался".

Эта мысль разбудила гнев, который сжигал Дэвида вот уже несколько дней. История,

которую рассказал ему Барри по телефону, не давала покоя, и была не из приятных – полной

предательств и лжи — а главное, S.T.A.R.S., его S.T.A.R.S. вмешались во все это…

В комнату вошел Барри со стаканом воды, Ребекка, поблагодарив, выпила половину одним

глотком.

Барри взглянул на Дэвида и спросил девушку:

- Он уже сказал тебе, да?

Она кивнула:

- Джилл и Крис знают?

- Еще нет. Потому я и позвонил, - ответил Барри. - Думаю, нет никакого смысла повторять

дважды. Так что подождем их, а уж потом обсудим все детали.

- Согласен, - поддержал его Дэвид. По своему опыту он знал, что первое впечатление обычно

бывает самым верным, а уж если они собираются работать вместе, то лучше как следует

изучить характер девушки. Они сели, и Барри стал рассказывать Ребекке о том, как они с

Дэвидом познакомились во время подготовки в S.T.A.R.S. много лет назад, когда они оба были

гораздо моложе. И хотя Барри рассказывал это, чтобы убить время, все равно история была

хороша. Дэвид вполуха слушал, как Барри рассказывал смешные истории об их выпуске, про

их сержанта без чувства юмора, преподававшего им строевую подготовку, которому они

подкинули несколько резиновых змей. Девушка расслабилась, наслаждаясь историями про их

детские проделки — да, чего только они не творили семнадцать лет назад. А ей самой тогда

был всего год.

И хотя она спрашивала Барри о том-сем, Дэвид чувствовал ее волнение по поводу того, что он

сказал ей недавно. Его всегда восхищали люди, способные быстро переключать внимание с

одного дела на другое, возможно потому, что сам он не обладал подобным умением в полной

мере.

Он немного размышлял о сложившейся ситуации после того, как позвонил помощнику

директора S.T.A.R.S. Дэвид был предан организации, и потому его потрясло предательство; так

горько было сознавать это, что казалось, он чувствует вкус этой горечи во рту и не может от

него избавиться. S.T.A.R.S. были для Дэвида всем, самой жизнью были вот уже двадцать лет,

они дали ему то, чего он был лишен в детстве и юности — чувство собственной значимости,

веру в правду, в благородство целей.

"И вот чем все обернулось. Они предали нас, выбросили, вычеркнули жизни людей, верящих

им, мою жизнь, сам смысл ее. Избавились от всего этого так, как будто мы ничего не значили.

Какова цена этого? Сколько, сколько "Амбрелле" пришлось заплатить, чтобы купить честь