Катарина Валентэ - сказка

-А ты знаешь, - надышавшись свежего речного воздуха, радостно заговорил Вивертека, - ведь раньше в Ячметлице тек чай. Сильный и крепкий настой вливался в нее с одним из притоков, - и от этого она имела цвет брэнди, а кувшинки выглядели в ней, словно кусочки лимона.

-Но сейчас в ней не чай. Либо меня не поили никогда чаем цвета индиго.

-Маркиза посчитала это глупостью и велела навести порядок. «Все знают, что представляют из себя реки», говорила она отряду Голошатаев, отправляя их перекрыть плотиной приток, сетью выловить все листочки настоя и до единой съесть все лимонные кувшинки. Ты бы слышала, как они рыдали. Зато теперь вода нормального голубого цвета, как видишь, - Вивертека жалобно вздохнул, - Наверное, выглядит подходяще.

-Дол, а что это за девочка, - Сентябрь указала ему на шакаленка, теперь ловившего себя за хвост.

-Нууу, - растерянно протянул он, не зная что ответить. – Может, обычная пука. Начинается с «п», так что я тут не сведущ.

В конце концов, когда к берегу, к связанным лозою корявым бревнам пришвартовалась большущая баржа, весь народ, словно веером, выстроился вокруг самодельного причала.

-Ячметлицын Паром! – воскликнул Вивертека. – Пусть раньше мне не взбрело в голову им пользоваться, имея возможность долететь до Пандемониума, но я вижу в нем прогресс, и лишь деяния благонравных душ обеспечивают его.

Паром состоял, как черный бисквитный торт, из нескольких ярусов, на каждом из которых, над входами и возле боковых перил, были развешены зеленые бумажные фонари. Деревянные конструкции были украшены резьбой, имитировавшей пятна леопардовой шкуры. На верхнем ярусе по всему периметру стояли, оперевшись на исполинские шесты, угрюмые старики. Верхушки шестов украшали ленты и ожерелья из лилий, - хотя парадный вид, которого хотели этим добиться, всё равно имел чудной и неприятный оттенок, потому как старики сплошь были вспотевшими и изможденными.

Очередь потихоньку продвигалась вперед, и всё это время, открыв рот, Сентябрь не сводила глаз с трапа. Рядом с ним она впервые видела Фею. Мужчина, собиравший пошлину за проезд, весь сгорбившийся и настолько древний, что его глаза за толстыми, похожими на днища пивных кружек, очками слезились, носил свободного покроя морские брюки и Флотский темно синий плащ в крупный белый горошек, – и вокруг него словно фиолетовый ореол порхали искорки. Его деликатные крылышки были скованы за спиной серебряной цепочкой, - достаточно крепкой, чтобы не давать двигаться, - однако для солнца, игравшего на их затейливой окантовке, они были живыми и отнюдь не бесполезными. В одном из ушей паромщика были продеты три золотых серьги. Волосы, собранные в несколько пучков, были уложены между небольших кривеньких козлиных рожек.

-Платите! – рыкнул он прямо на ухо.

Вивертека начал было откашливаться, чтобы показать, что умеет не хуже, но Сентябрь прервала его:

-О, я полагаю, кошелёк в нашей компании находится именно у меня.

Она дотянулась до цепи, сковывавшей крылья виверна, и вытащила свой скипетр. С помощью когтей Дола Сентябрь выковыряла два некрупных рубина и протянула Фее. «до чего же я предусмотрительна» - радовалась и гордилась девочка.

-Этот слишком большой, - фыркнул паромщик, - за перевес багажа двойной тариф.

-Какой я багаж?! – недоуменно выдохнул Вивертека.

-Понятия не имею. Свою блестящую штукенцию она хранит на тебе. Выходит, ты - Багаж. А то, что слишком большой, вообще неоспоримо. Вывод такой же – двойной тариф.

-Нет проблем! – тихо сказала Сентябрь и выковыряла третий красный камешек из скипетра, - Как нажито, так и прожито. – Она смотрела на ладонь, словно на ней выступили три капли крови. - Без тебя я всё равно никуда не пойду!

-На борт! - рявкнул паромщик, сграбастав драгоценные камешки.

В один прыжок Вивертека очутился на самом верхнем уровне парома. Через какое-то время к нему присоединилась и Сентябрь, - которой для этого потребовалось взойти по трапу, а потом по винтовой лестнице. Как самому обыкновенному аборигену. Возможно, уже начинало сказываться действие ванн, но ничего вокруг ее больше не пугало; к тому же она ощущала себя вполне взрослой, заплатив за себя. Но такие чувства неизбежно способствуют принятию катастрофических решений, - однако откуда об этом было знать Сентябрь? А тем более в те мгновения, в окружении ярких солнечных блесток и синей воды. Что ж, у нее есть время насладится ими, и не будет мешать ей.