Катарина Валентэ - сказка

-А Мэллоу сказала Вам своё подлинное имя?

Лия медленно кивнула головой.

-Но я тебе его не скажу, - продолжила она, - Это ведь тайна. Она поделилась ею со мной, а потом уколола себя в палец и меня тоже, и из ее пальца выступила кровь, а из моего - жидкое мыло, и когда они смешались, то обрели золотистый оттенок, после чего она запечатала мою ранку поцелуем и сказала никому никогда не выдавать ее тайного имени. Так что и тебе я не скажу. Ну а моё подлинное имя ей итак известно, - Мыльный голем показала на слово, выгравированное на своем лбу.

-Зеленый Ветер меня предупреждал, чтобы я никому не говорила своего подлинного имени. Но подлиннее Сентябрь я больше имен не знаю, и если я откажусь сообщать его людям, то как же они тогда смогут ко мне обратиться? Или позвать меня?

-Это имя не может быть твоим подлинным, - иначе бы ты накликала на себя огромнейшие неприятности. Ведь любым, чьё подлинное имя тебе известно, ты можешь управлять, как куклой. И то же самое, когда твоё имя кому-нибудь известно. – Лия запнулась, как будто тема разговора была связана у нее с чем-то плохим и болезненным. – Это всегда неприятно.

-Но разве ты не можешь просто позвать Мэллоу по её подлинному имени?

Лия всхлипнула, и звук, родившийся в горле мыльного голема, был похож на треск разломленного пополам куска мыла.

-Я пыталась! Да, пыталась! Звала ее! Звала – но она всё не возвращалась, и это может значить только одно: что она мертва! А я, кроме как наполнять ванны, не могу найти себе занятия.

Скорбь и горе мыльного голема были столь сильны, что Сентябрь отошла от нее чуть назад и медленно сняла своё оранжевое платье а затем и единственную милую сердцу туфельку. Вечер был прохладным, но девочка безропотно стояла нагишом перед безучастным големом.

-А ванны пахнут очень приятно, - прошептала она, желая хоть как-то утешить Лию.

Несильный, подвывающий ветерок пронесся по двору, вцепился в девочкины одежды и, встряхнув, опустил прямо в фонтан. Он скручивал их, растягивал и трепыхал, давая струям воды смыть разводы морской соли и грязь, - что очень сильно расстраивало зеленый жакет .

Неожиданно Лия опомнилась и, схватив Сентябрь крепкими руками, подняла и поставила девочку в первую ванну, высокую и вместительную, как винная бочка. Она сразу ушла с головой под сверкающую золотистую воду. Когда руки потянули ее вверх и она вынырнула на поверхность, запах воды окутал ее голову словно шелковый тюрбан. От нее пахло натопленным камином, корицей, пожухшими листьями, шуршащими под ногами, немного сидром, и надвигающимся дождем. Золотистая вода прилипала к коже струйками и крупными каплями, похожими на ириски, отчего Сентябрь громко смеялась.

-В этой ванной отмывается твоё мужество и храбрость, - вновь спокойным и тягучим голосом проговорила Лия. Исполнение служебных обязанностей затмевало скорбь на время.

-Никогда бы не подумала, что храбрость необходимо мыть! – удивленно сказала Сентябрь, хватая ртом воздух под струями, которые Лия выливала ей на макушку. «а тем более что надо раздеваться догола для подобной ванны» - подумала она еще.

-Когда ты рождаешься, - продолжала рассказывать голем, ведро за ведром поливая девочку золотистой водой, - твоя храбрость чиста. Тебя не пугают ни карабканье по лестницам, ни твои первые слова, которые ты произносишь, совершенно не думая, что тебя могут не понять или подумать что ты глупая, ни странные предметы, которые ты обязательно тащишь в рот. Но, становясь старше, твоя храбрость покрывается ржавчиной и грязью, страхом и предчувствием, что всё может пойти наперекосяк и опытом всяких болей. Повзрослев наполовину, твоя храбрость уже практически заношена и истерта жизнью, она медлительна и вяла. Поэтому периодически ее надо оттирать и делать это добросовестно, - а иначе никогда тебе не быть больше смелым. К сожалению, в твоем мире таких служб, как наша, практически нет. А те, что есть, вовлекают людей в мрачную волокиту, когда всего-то, что действительно требуется, это поплевать немного и отполировать, - и дух паладинов, рыцарское бесстрашие и правда оживет в них вновь.

Лия отломала от голубоватой кисти руки один палец и бросила его в ванну, отчего вода немедленно вспенилась и много пузырей взлетело в воздух.

-Твой палец! – вскрикнула Сентябрь.