Александр Горохов - Предназначение. Сын своего отца

восприниматься как подмѐтные фальшивки, призванные ввести в заблуждение слуг

короля.

-Но их можно проверить при помощи Исповедника...

-При наличии живого свидетеля их происхождения, -в тон Советнику закончил

сотник. -А сегодня ночью в живых останутся лишь свидетели, способные подтвердить

только то, что ими какое-то время владели враги Геммы.

182

По коридору затопали гулкие шаги. Через распахнувшуюся дверь откуда-то стали

слышны сладкие стоны и счастливый смех «отдыхающих» горничных.

-Эх, чѐрт! -выругался с досадой Хорд. -Какая у меня девочка сегодня была бы, если

б не дела. Ну, что расскажешь? -обратился он к десятнику, стягивающего с себя тяжести.

-Галушко при мне открыл задвижку. Он говорит, что через полчаса в камере

останется лишь куча окровавленных тряпок. А через час и их не останется.

Прикинув что-то в уме он поправился:

-Вернее, уже ничего не осталось...

Лампа практически не освещала нору, и о присутствии кого бы то ни было в ней

приходилось судить лишь по сопению, обычно издаваемому принюхивающимся к новым

запахам животным. А запахи, доносившиеся из камеры, явно пришлись по душе

незваному гостю. От трѐх людей, привязанных к стенам и полу, пахло потом, конями и

свежей кровью. Видимо последний запах понравился скрытому во тьме существу

особенно, и оно звучно облизнулось. Сзади, из норы, послышались отдалѐнные

взвизгивания сородичей, готовых также кинуться сквозь открывшийся пару минут назад

тоннель, но вечный голод ещѐ не переборол страха. Поэтому они ждали. Ждали, когда их

разведчик подаст сигнал опасности или кинется с радостным кличем на добрую еду.

Люди тоже ждали, всматриваясь во мрак. Звуки, доносящиеся оттуда, отнюдь не

успокаивали их. Особенно кровожадное чавканье голодной твари, всѐ ещѐ скрывающейся

в темноте. Им оставалось только ждать, сознавая всю унизительность своего состояния: трое сильных, крепких людей по чьей-то воле оказались беспомощнее трѐхлетнего

ребѐнка, не способные ни спрятаться, ни убежать, не говоря уж о возможности

защититься.

Сначала появилась тень, серая и уродливая. Потом в неверном свете лампы стало

возможно разглядеть принюхивающуюся бурую вытянутую морду. После этого животное

сделало несколько шагов и оказалось на свету целиком.

-О, Всевышний! -прошептала девушка в ужасе.

Ужасаться действительно было от чего. Тварь представляла из себя длинное, около

метра, приземистое существо с круглым телом, покрытым коричневой короткой шерстью.

Бесхвостое, как большинство туземных животных. Но отсутствие хвоста вовсю

компенсировалось шестью кривыми когтистыми лапами, расположенными по бокам,

отчего зверь выглядел косолапым. Узкая длинная морда, покрытая такой же бурой

шерстью, переходила в лысую морщинистую голову с крошечными злыми глазками

красного цвета. Ушей чудовище тоже не имело. Природа дала уродцу лишь кожистые

щели по бокам головы, полуприкрытые нависающей сверху шкурой. Нос походил на

свиной пятак, несколько меньший, но такой же плоский и розовый. Но, в отличие от

свиньи, тварь имела четыре пары мощных клыков, торчащих из сочащихся слюной

красных губ.

-Учитель, кто это? -со страхом и отвращением спросила Кор, и животное, словно

почувствовав еѐ страх, злобно хрюкнуло и повернулось к девушке. Завораживающий

взгляд голодных злых глаз заставил еѐ замереть с раскрытым ртом. А зверюга медленно

шагнула вперѐд.

-Это крыса, -брезгливо сморщился Хлодвиг и с ненавистью поглядел на существо

из подземелья.

Крыса тут же отреагировала на звук его голоса, негромко рыкнув и выставив

напоказ жѐлтые зубы, не менее острые, чем когти и клыки. Она даже пригнулась, как бы

ожидая от Старого Рыцаря удара, но, увидев, что то не может ей ничего сделать, довольно

хрюкнула и снова повернулась к Кор.

Девушка не издавала ни звука, но еѐ лицо и одеревеневшая фигура без всяких слов

показывали, что ей ужасно страшно и противно. Еѐ подруги давно бы с визгом грохнулись

в обморок, но закалѐнный характер сорвиголовы не позволил ей подобной роскоши.

183

-Не трожь еѐ, мерзкая тварь! -заорал во весь голос Мастер, и крыса снова

ощетинилась и негромко заворчала, резко обернувшись на звук. Ненависть Хлодвига

вызывала у неѐ ответную озлобленность. Но человек был бессилен, и животное снова

повернулось к оцепеневшей жертве. Поняв окончательно, что ему ничего не грозит, кошмарное существо, вздыбив шерсть и, раскрыв пасть, решительно шагнуло вперѐд, решив начать с самой слабой.